Алина
Гуткина

АВТОР И ПРОДЮСЕР:
Дарья Борисенко

Подростки-рэперы, которых исследует Алина Гуткина, живут в тревожном мире: они сбегают из дома, попадают в милицию и порой приставляют пистолет к виску. Художница старше своих героев всего на несколько лет (в названии ее саунд- проекта «85/91» числа — это годы рождения художницы и мальчиков соответственно). Как и они, Гуткина ходит в шапке и широких штанах, слушает рэп и живет улицей. Алина изучает телесность и мужественность — герои ее существуют в замкнутом и отчасти гомоэротическом пространстве — и мечтает об альтер эго, которое позволит ей из старшей сестры окончательно превратиться в парня-ровесника. В то же время ее работы — это и познание болезненно-навязчивой женственности, которую хочется сорвать, как уродливую ветошь. Так, в одной из видеоинсталляций Гуткиной мальчики, воспитанные матерями- одиночками, гуляют по лесу в нарядах, сшитых в советские годы мамой художницы. Но независимо от акцента на женское или мужское, силу или слабость атмосфера и стержень работ Алины неизменны: это мертвенный свет опустевшего школьного спортзала, в котором тихо покачиваются подвешенные к потолку кольца.

Теория

ИПСИ переворачивает тебя с ног на голову. Так было не только со мной. Мы сидели тогда еще на Берсеневской набережной — помню, как колокола ХХС в какой-то момент заглушали лекцию. Помню Пепперштейна с безумным рассказом о Белом доме, участников АЕС+F и красный Ferrari кого-то из них, Аронсона с Петровской, Милену Орлову. Шурипа впервые стал куратором группы. Его надо было слышать, а не слушать. Я приходила в таком слегка расслабленном состоянии и только так воспринимала лекции. Помню, как Илья Трушевский носился с зеркалом, думал о будущем проекте с клеткой, светил всем в лицо солнечным зайчиком. А еще я закурила, потому что все важные разговоры были на перекуре. Мы собирались после лекций и устраивали психогеографические путешествия. Теорию я ходила закреплять в Ленинку. Когда речь заходит о важных фигурах и влиянии, всегда называю Жиля Делёза.

Идентичность

Осознание себя художником закреплялось по пути, постепенно. Не было конкретного момента. Говорить об авторитетах в искусстве — это слишком. Есть те, за кем я наблюдаю. Мои герои, моя культура — это и есть я. А то, что в искусстве мой путь к осознанию поля исследования был долгим, — это ситуация принятия и поиска себя. Как ответить на вопрос: «Что значит для вас жизнь и молодость?» Все!

Впечатления

Совсем недавно я была в туре, который организовал фонд «Виктория», и за пять дней посетила dOCUMENTA, Manifesta и Берлинскую биеннале. Пока нахожусь в процессе обработки информации. Врезалось в память видео Between the Waves («Меж волн») индийской художницы Теджал Шах на dOCUMENTA. Год назад я попала на выставку Ларри Кларка в Париже: она соседствовала с ретроспективой Жан-Мишеля Баскии. Это был определяющий момент. С тех пор Ларри Кларк преследует меня: во время последнего путешествия я снова увидела эту выставку в берлинской галерее C/O. И уже совсем по-другому все считала. Мне кажется полезным посещать любимые проекты с разницей во времени, особенно когда они появляются в новом месте, с новой экспозицией, в новой среде.

Работа

Polaroid — это момент «здесь и сейчас». Видео — это тщательная работа, проблема выбора при монтаже, повествование и реальность. Перформанс — это определенный опыт, который ты не получишь никак иначе. Я получаю его «за стенкой», как режиссер, — ребята получают непосредственно. Степень моей вовлеченности в то, что я изображаю, — это вопрос авторской перспективы, который всегда стоит перед документалистами. Ничего равномерно не идет. Когда на твоих глазах разыгрывается драма, к примеру твой герой сидит в КПЗ, встает вопрос, как быть, как снимать. Это вопросы этики, ответы на которые мне, как автору, даются нелегко. Я пытаюсь избежать двойственности — убрать мнимую границу между собой и объектом. Живу и работаю по-разному: могу исследовать определенную проблематику, которая мучает в конкретный момент, погружаться в нее с головой, но это не отменяет бесконечное воспроизведение новых образов на камеру или фотоаппарат. Но когда создаю перформанс, думаю только о нем. Я полностью в процессе.

Зритель

Мой идеальный зритель — итальянец, который за раз выпивает три чашки эспрессо и орет во всю глотку. Шучу. Вторая попытка… Мой идеальный зритель — чернокожий парень в широких штанах, который смотрит видео без звука, потому что у него свое музло в ушах. В общем, нет идеального зрителя. Я бы советовала всем немного абстрагироваться.

Цель

Сегодня своей задачей я вижу реализацию плана по созданию своего альтер эго. Скоро вместо меня будет говорить подросток — необрамленная реальность.

ВИЗУАЛЬНАЯ АНКЕТА

Бонус

Пять самых смешных, пугающих и трогательных рэп-девиаций среди российских и белорусских подростков