Портал в Россию: 

Портал в Россию: невнятный шелест Пепперштейна

Невнятный шелест Пепперштейна

W→O→S вновь публикует один — как нам кажется, лучший — материал немосковского издания. На этот раз мы выбрали текст самарского сайта Bigvill. Это интервью с Павлом Пепперштейном, который вообще-то не особенно щедр на беседы с прессой. Автор «Мифогенной любви каст» и основатель психоделического реализма рассказывает о своей выставке, о конце света и о войне, которой нет.

Апокалипсис, внучка Уорхола и русский Бог

Редакцию W→O→S тошнит от собственного эгоцентризма и московского снобизма. Устав от пафосного однообразия столицы, мы запустили еженедельную рубрику «Портал в Россию», где собираем материалы немосковских молодежных СМИ. Мы не думаем опираться на объективные критерии при выборе — нам просто интересно, что происходит вокруг.

Текст: «Достаточно обладать определенным шелестом в сознании»

Авторы: Таня Симакова, Лера Алфимова

Как правильно смотреть вашу выставку?

Никакой особенной инструкции нет, достаточно обладать определенным шелестом в сознании — неким невнятным шелестом, который прячется за вашими мыслями.

— 

Выставка, которая открылась в Самаре, — это утопия «Город Россия». Проект с таким названием Пепперштейн создал в 2007 году. «Город Россия» — несуществующая столица. Ее художник предлагает построить между Москвой и Питером, вместо того чтобы разрушать эти старинные города, пытаясь превратить их в современные мегаполисы. И, кстати, это не отвлеченные художественные изыскания. Пепперштейн сформулировал идею проекта простым языком и отправил три письма с ней — Владимиру Путину, Юрию Лужкову и Валентине Матвиенко.

В интервью вы часто упоминаете об апокалипсисе. Что он для вас значит?

Как правило, я связываю тему апокалипсиса с темой капитализма. Смысл такой: капитализм поставляет на рынок духа абсолютный товар. Абсолютный товар уничтожает своего потребителя. Это и есть апокалипсис.

— 

— 

Ваши взгляды на происходящее достаточно пессимистичны. Как по-вашему, на кого или на что нам можно надеяться?

Я не считаю себя ни пессимистом, ни оптимистом. Пушкин как-то раз назвал триаду или даже четвериаду обстоятельств, спасших Россию в 1812 году: «остервенение народа, зима, Барклай и русский Бог». Думаю, с тех пор мало что изменилось и нам не на что надеяться, кроме загадочных импульсов, живущих в глубинных пластах населения. Плюс за нас холод, мудрые иностранцы и русский Бог, конечно.

— 

Вы часто называете себя партизаном. В чем цель вашей партизанской войны и есть ли у вас союзники?

Честно говоря, не помню, чтобы я называл себя партизаном. Войн никаких не веду, если не считать таковыми игры в песочнице. Мои союзники — все, кто хочет играть в песочнице. А целей у подобных игр, видимо, не бывает, если не считать здоровье подрастающего организма.

— 

Вы работаете в разных направлениях. Есть ли вид искусства, который по-прежнему точнее всего выражает ваши идеи?

Люблю рисовать, писать стихи и прозу, читать рэп и снимать кино. Хотелось бы заняться модой и делать одежду, еще хотелось бы стать суперрежиссером-порнографом и совершить революцию в этом деле в сторону более утопической и идеалистической продукции. Речь идет о возвышенной порнографии, другими словами.

Кстати, вы же сейчас снимаете фильм. О чем он будет — по-прежнему секрет? И кстати, кто такая Наташа Норд, которую в своих интервью вы обозначили как соавтора?

Когда будет закончена работа над фильмом — пока неизвестно. Его содержание — секрет. Наташа Норд, по некоторым непроверенным сведениями, внучка Энди Уорхола. Она художник и писатель. В моем фильме она — соавтор-режиссер и исполнительница главной роли. Она играет английскую девушку Джейн, которая пытается распутать клубок таинственных обстоятельств.

— 

Вы говорили о том, что интернет — это глобальное зло, которое мешает развитию искусства. А можно ли его обратить во благо? Если да, то как?

Про это мне ничего не известно.