Взлет и падение Lurkmore

Как умирают сетевой коллективизм и единые интернет-ориентиры

Share on Tumblr

Возможно, поклонники главной русскоязычной энциклопедии мемов будут удивлены, но статистика упоминаемости (на основе «Пульса блогосферы» «Яндекса») говорит о закате Lurkmore. Достигнув пика осенью 2010 года, ресурс медленно угасает.

Изучив судьбу похожих проектов, можно прийти к любопытным выводам: речь идет не только и не столько о жизненном цикле одного сайта — возможно, на наших глазах происходит слом трендов в новых медиа.

Lurkmore составил синтетический код из сленгов разных субкультур (в том числе радикальных). В этой области он был почти монополистом, и в 2007–2010 годах выполнял важную функцию. Встречаясь с непонятным словом из интернет-сленга, человек через поисковики почти всегда попадал по известному адресу и дальше через гипертекст знакомился с основами «луркояза». В итоге появился канон мемов, и многие слова (например «фейспалм» и «баттхерт») попали в широкий обиход.

В этом смысле Lurkmore можно сравнить с другими проектами-монополистами нулевых: LiveJournal в свое время подмял под себя почти все блоги, 2ch — имиджборды, Leprosorium — специфический юмор для своих, а BashOrg — мессенджер-анекдоты (на основе ICQ-переписок) и значительно способствовал распространению первых массовых мемов вроде «превед, медвед!» и «йа криветко» в 2006–2007 годах.

Lurkmore — неформальная энциклопедия на движке MediaWiki, позиционирующая себя как «энциклопедия мемов, фольклора и всего остального». Несмотря на многочисленные вольности, служит надежным путеводителем по современности. Запущена в 2007 году

Подобная центростремительность в развитии национального интернета выглядит странно на фоне диаметрально противоположных тенденций на Западе. Чтобы полностью понять корни этого явления, необходимо серьезное исследование. Вот лишь некоторые возможные причины: техническая отсталость, историческая склонность к централизации, гипертрофированная роль Москвы и тусовки, национальные психологические особенности.

Однако если мы изучим графики упоминаемости для этих площадок, то увидим, что почти все они достигли высшей точки в 2006–2009 годах, а затем начали терять популярность. У «Живого журнала» пика вовсе не было: он уже много лет показывает мягко-нисходящую динамику.

Примечательно, что на эти годы слома трендов приходится появление социальных сетей («Фейсбук», «ВКонтакте»), микроблогов (прежде всего «Твиттер»), видеоблогов (YouTube, Rutube), которые совсем по-другому организуют сетевую жизнь и мышление пользователей. В отличие от проектов предыдущего поколения, эти площадки универсальны лишь формально — для юзера же они создают множество параллельных сообществ.

Социокультурные последствия этих изменений трудно предсказать. Мы окончательно уходим от обломков советского централизма (среда «Живого журнала» во многом наследовала самиздату) и ломаем созданные за время жизни нескольких поколений психоформы. К примеру, одно из исследований аудитории митингов за честные выборы показало, что протестующие состояли из небольших замкнутых групп молодежи. Они приходили и уходили компаниями — именно этому способствует современная структура и логика интернета.

Можно предположить, что через некоторое время общепринятые мемы, суперзвезды и известные колумнисты исчезнут совсем; только старшее поколение будет помнить, что значит хором петь одни и те же плохие песни под гитару и вспоминать одни и те же мультфильмы из детства.

Остаются формально схожие универсальные проекты вроде «Википедии», но они имеют уже совсем другую, сервисную природу. Участники разных сетевых комьюнити пользуются ими каждый день, как жители большого города — метро, но это не делает их культурные коды хоть сколько-нибудь похожими. Между сообществом московских скейтеров «ВКонтакте» и петербургских дизайнеров в «Фейсбуке» непреодолимая пропасть, которая будет только увеличиваться.

Единое смысловое пространство рассыпается на части, и энциклопедия Lurkmore — один из его обломков.