Нюрка либре

Как теннисистка с Кубы стала человеком мира

Share on Tumblr

Журналист и литературный критик Екатерина Верхейс продолжает рассказ о своей жизни неквалифицированного работника в Бельгии и о людях, которых она там встретила. В прошлый раз героиней была стойкая японка Рико, сохраняющая себя во враждебной европейской среде, в этот раз — гиперактивная кубинская теннисистка Нюрка.

4. Нюрка

Нюрка Буэно Винкен не догадывалась о происхождении своего имени, пока не повстречала меня у приборной доски соконаливательной машины на фабрике «Тропикана». На Кубе по испанской традиции принято вписывать в паспорт все генеалогическое дерево, и история Нюркиной семьи стала ее русско-испано-немецким именем. Еще пару-тройку причитающихся ей имен Нюрка не использует и путается, когда пытается вспомнить, на какое из них заводила когда-то Facebook.

С Кубы Нюрку увезла в Германию мать — вышла замуж за немца. Однако, едва добравшись до Европы, умерла — как будто решила, что ее миссия закончена, когда дочери выдали немецкий паспорт. Главный тезис, который она оставила в наследство Нюрке: «Твои дети никогда не должны голодать».

«Ты знаешь, что это значит, когда в доме нет ничего? Даже крупинки сахара, завалявшегося на дне кухонного шкафа?» Это воспоминание детства — главное, что мотивирует Нюрку: во что бы то ни стало она должна выжить. Причем жить по первому разряду, а не волоча уныло опавший хвост по бытовой грязи. Когда в столовой «Тропиканы» на электронном табло появились объявления об очередной находке в раздевалке, я уже знала, кому звонить насчет отыскавшихся очков «Прада».

С Островом свободы Нюрку связывают не только душевные травмы. 

Студенткой института физкультуры она выступала за сборную страны по теннису. Правда, все добытые призовые фонды забирал Фидель Кастро.

Свои персональные призы в виде бесценного опыта Нюрка собрала в эмиграции, которая для нее тоже превратилась в своего рода спорт. Она свободно говорит на французском, английском, немецком, голландском и итальянском, испанский — родной. В Германии она работала стюардессой, на Майорке — на ресепшене в отеле. Самой удачной была карьера в Мексике — там она работала менеджером и до сих пор скучает по лучшей в ее личном рейтинге стране. Если бы не дорогая медицинская страховка, она бы ни за что не переехала в Брюгге. В Бельгию ее перевез, когда она серьезно заболела, муж — фламандский фотограф Питер Ван Де Мале, тоже давно покинувший дом ради путешествий и повстречавший в пути свою идеальную модель. 

Самый простой способ найти работу на Кубе — устроиться на плантацию по сбору сахарного тростника

Прагматичный Брюгге посадил обоих на короткий поводок. Питер забросил фотографию ради официантской поденщины в ресторане. Последний его серьезный проект — репортаж о рождении их младшей дочери Милы. Нюрка же сменила несколько работ в отелях и магазинах, прежде чем открыла известный иммигрантам план выживания по-фламандски: отработать полтора года с максимально возможной зарплатой и уйти на пособие, чтобы выучиться на что-нибудь получше. В Нюркином случае на медсестру — одну из кризисных специальностей в Бельгии. Медсестер бельгийские больницы сегодня импортируют со всего света, особенно преклоняясь перед профессионализмом девушек с Филиппин.

Когда речь идет о хорошей зарплате в Брюгге, имеются в виду фабрики. Градообразующие предприятия относятся или к туристической инфраструктуре HoReCa (hotels, restaurants, cafes), или же к растущей индустриальной зоне в порту соседнего Зейбрюгге. Зарплата рабочего в полтора-два раза выше, чем у официанта или продавщицы.

Нюрка решительно зацокала каблуками в сторону «Тропиканы».

На фабрику упаковки соков Нюрка пришла, по ее собственному выражению, «вот с та-акими ногтями», не понимала, с какой стороны надо браться за отвертку, но сокрушила менеджера по персоналу термоядерной мотивацией. Из офиса кадровика она вышла с постоянным контрактом оператора Elopak — самой сложной машины из парка «Тропиканы» — и направлением на операторские курсы. К моменту нашей первой встречи, которая состоялась год спустя, Нюрка уже буднично разбирала агрегат на запчасти для чистки и легкой починки.

От выживания в латиноамериканском исполнении можно прикуривать, как от 20-сантиметровой кухонной зажигалки (за рулем Нюрка часто отвлекает подобными предметами транспортный поток от светофоров). За что бы она ни взялась, получается оглушительный фейерверк. Я даже не догадывалась, что между ней и остальными коллегами укоренилась прочная вражда: на одного из них она заявила в полицию после того, как тот в пылу производственного спора имел неосторожность ее ударить. На рабочем месте Нюрка сияла и сохраняла выдержку: подумаешь, ее невзлюбили несколько крестьян, главное, что она не голодает. Только разве что иногда на диете.

Не скажешь по ней и что у нее двое детей, что на ней одной висит ипотека и что она зубрила всю ночь учебник по анатомии. Она сделает все, что нужно, найдет бебиситтера и пойдет на вечеринку, которая пусть и не Ибица, где Нюрка провела холостые годы, но тоже сгодится для небольшой сальса-диско-терапии. Ее энергии хватило бы на целую армию меланхоликов, и я даже немного опасаюсь за ее будущих пациентов, когда она наконец-то облачится в наряд медсестры. Слово «депрессия» в Нюркином лексиконе является ругательством, а не болезнью, свои бернауты она заливает «Ред буллом». Как можно бессовестно расслабляться и болеть чем-то еще, кроме похмелья, когда нужно столько всего успеть?

Нюрка Буэно Винкен больше никогда не будет голодать.