Цитата дня:
Эрнст о Листьеве

К 20-летию со дня убийства Владислава Листьева, надежды и опоры российского телевидения 90-х, Роман Супер поговорил с Константином Эрнстом. Из интервью можно узнать о том, как интеллигенты проводили свое время, удалось ли убийцам добиться того, к чему они стремились, и возможен ли условный Листьев в нынешнее время. Мы взяли отрывок о том, каким был этот человек.

Фото: А. Глевкин / East News

«Если не принимать бой, козлы нас победят», Медуза

К 20-летию со дня убийства Владислава Листьева, надежды и опоры российского телевидения 90-х, Роман Супер поговорил с Константином Эрнстом. Из интервью можно узнать о том, как интеллигенты проводили свое время, удалось ли убийцам добиться того, к чему они стремились, и возможен ли условный Листьев в нынешнее время. Мы взяли отрывок о том, каким был этот человек.

«— Скажите, тогда в телевизионной среде было принято дружить? Или этот мир всегда напоминал серпентарий?

— Мир позднего советского телевидения и раннего постсоветского мало чем отличался по температуре взаимоотношений от того, что есть сейчас и наверняка будет позже. Влад всегда разительно отличался от своих коллег. Он звонил мне после каждого выпуска «Матадора», который очень любил; и вообще, я от него не слышал заспинных гадостей про коллег. Хотя знаю людей, которых он не любил, и даже тех, кого не хотел видеть. Но он был звездой номер один, и его многочисленные телевизионные и человеческие таланты избавляли его от банальной зависти и недоброжелательства. Пожалуй, в этом качестве мне некого рядом с ним поставить.

— Каким еще он был человеком? Невозможным? Угрюмым? Спокойным? Агрессивным? Закрытым и недоверчивым? Компанейским и легким?

— Листьев, пользуясь замечательным выражением Исаака Бабеля, был человеком очень жовиальным. Он любил жизнь и беспрестанно делился со всеми этой своей радостью жизни. Он мог получать удовольствие от самых простых вещей — погоды, ботинок, галстука, салата, прошедшей мимо девушки, просмотренной телепрограммы, анекдота и от того, что придумал проект, который будет делать в следующем сезоне. Он идеально совпадал со временем. В конце 80-х он был идеальным ведущим и идеальным репортером, в начале 90-х стал идеальным продюсером и телевизионным руководителем. Он до последнего дня своей жизни сидел в маленьком прокуренном кабинете, и из-за отсутствия приемной с ним в этой же комнате сидела его секретарша.

— Как вы проводили время, когда пересекались? Он как и вы — из интеллектуалов? Выпивали и болтали на кухне про европейское кино, которое мало кто знал и смотрел?

— Форм проведения времени была масса, мы сидели на кухнях, в гостиных, в ресторанах, на палубах пароходов, на дачах у друзей и разговаривали про все. Влад, безусловно, был очень умным и хорошо образованным человеком, но больше всего мы с ним разговаривали о новых проектах, потому что, оседлав новый формат, через год он хотел передать его кому-то еще и делать новый. Его уже не интересовали достигнутые вершины, он каждый раз намечал для поражения новую цель».