Хлебопечка

Первая колонка Елены Костылевой, написанная на девятом месяце беременности

Елена Костылева — поэт, журналист и один из идеологов петербургского книжного магазина «Порядок слов». Известная своим нонконформизмом Костылева недавно стала матерью и будет описывать новый опыт в своем дневнике. Первый пост был написан Еленой еще до рождения дочери.

Перезагрузила «Ленту.ру», «Газету.ру», Facebook и даже залогинилась в Живом Журнале — посмотреть, как он там умирает. Все эти рефлекторные действия я произвожу много раз в день. На девятом месяце меня полностью поглотили зависимости — со мной разговаривает всерьёз только интернет, а еще я курю и очень сильно завишу от мужа. Во-первых, я не могу от него уйти — с такими животами не уходят. Не то чтобы очень хотелось, но сам факт, что нельзя, бесит. В первый раз со мной такое, западня натуральная. Да и муж у меня — человек порядочный, ему тоже деться некуда. И вот прилетает он с работы, держа в руках цветы, и спрашивает, не нужно ли вынести мусор и «как прошел твой день».

Удивительно, но у беременных тоже бывает чувство пустоты, и никакие уверения близких в том, что «ты носишь в себе новую жизнь», не действуют, точнее, просто сразу в слезы.

Все проблемы, которые были раньше, остаются с тобой и только обостряются. Если ты была чем-то недовольна — во время беременности это будет тебя грызть в десятки раз сильнее. А если тебе и раньше иногда казалось, что нет ничего скучнее баб и ребятишек, то уж сейчас-то ты просто уверена, как Хармс, что в центре города нужно вырыть для них большую яму и залить ее негашеной известью. Проблема только в том, что теперь «бабы и ребятишки» — это ты.

Муж считает меня вафелькой («Какой-какой месяц? А, ну она ж уже совсем вафелька») и ни о чем со мной всерьез не говорит, боится, наверное, расстроить. Маме вообще ничего сказать нельзя — вчера я сдуру ляпнула, что эта лошадь больно пинается, так мама позвонила в девять утра с сообщением, что «так не должно быть». Мать была, честно говоря, в грубой форме отослана с этими разговорами на вторую половину дня.

Сайт «Афиши-Еды» — сборник самых невероятных ошибок и заблуждений. Мало того что Зимин считает, что в карбонару нужно класть сливки — ну, бог ему судья, — так еще и щей нормальных не найти. Но главное — не идти в раздел «Поводы и праздники» по тегу «зима», тут недалеко и до депрессии, а антидепрессанты-то запрещены. Причем все до единого: от глотка алкоголя изжога, наркотиков никто не предлагает, а световой день естественным образом идет на убыль. И еще с беременными никто не флиртует, все проникнуты глубоким уважением, черт.

Посетила наш районный секс-шоп с целью купить мужу наручники, чтобы не бегал такой отвратительно худой и бодрый («Дорогая, я сам, не наклоняйся»). Так там какая-то шмара за прилавком вытаращилась на меня так, будто я чудо природы, а главное, не нашла сдачи с пятерки — пришлось уйти. Шла домой — а хожу я как индейка — и вспоминала, как на днях, когда я села с утра в кровати, муж вошел в спальню, увидел меня и изрек: «Елена Костылева — русское богатство». Так что я еще вернусь за этими наручниками, честное слово, с купюрой помельче.

Развлекает меня только хлебопечка. Во-первых, там из теста адский колобок по стенкам бегает, напоминает мне меня, когда сижу одна в квартире — ни в бар пойти, ни на работу, ни полезных никаких назначить встреч, сиди уже и жди, пока твой колобок допечется. А во-вторых, она действительно печет хлеб, причем, что в нее ни забрось — хоть молоко, хоть орехи, — все равно хлеб получится. Странный этот факт меня невероятно умиляет.

Еще из радостей жизни — сериалы. Раньше я всегда считала их потерей времени и испытывала чувство вины, если за раз больше двух серий. А теперь… Была у меня подруга лесбиянка, она, когда отца своего ребенка нашла, сразу поняла, что это он, и зачала с одного раза. Потом тоже сериалы все смотрела, тогда только торренты появились, пока сын рос. Позвонить бы ей…

В Советском Союзе все беременные старше 25 лет назывались старородящими. Сегодня этот термин используют после 35 лет

«Аббатство Даунтон» — хороший. Там старушка, вдовствующая герцогиня, лучше всех: «Я женщина и могу противоречить себе сколько угодно».

Есть, впрочем, и элементы хаоса — приехал гость из далекой Америки читать лекции. Ходит по дому в кальсонах и с насморком, и после него вся ванна в шерсти, но обратно ж его не отправишь. По вечерам ведем разговоры: вот, говорю, Уэльбек — Уэльбека знаешь? У него тут в новой книжке первое эссе про то, что великий французский поэт-сюрреалист Жак Превер — мудак. Наш просвещенный гость мне отвечает: «Куд би». Завидую, говорю, Уэльбеку — я бы тоже хотела написать эссе о том, что кто-то мудак, это большое удовольствие. Он говорит, ну ты ж, наверно, знала много мудаков — напиши книжку «Елена Костылева. Мудаки, которых я знала».

Однозвучно шумит хлебопечка. Если честно, задрали меня уже эти сериалы. И так задрало, что в квартире тепло, и едой все время пахнет, и все на своих местах лежит.