Игра в ассоциации: поп-философ ищет скрытый смысл в перевернутом Гегеле, церкви-вагоне и Никки Минаж 

Философ и культуролог Славой Жижек — Рома Желудь для думающей молодежи. 25 апреля выходит документальный фильм Софи Файнс «Киногид извращенца: Идеология». В нем, как и в книгах философа, лакановский психоанализ и диалектика Гегеля применяются для истолкования популярных фильмов и актуальных политических событий — порой кажется, что этот философ может найти скрытый смысл в чем угодно. W→O→S решил проверить эту гипотезу и позвонил Жижеку в Skype, чтобы сыграть с ним в ассоциации. 

Мы провели среди читателей конкурс, и победитель — выпускница Европейского Гуманитарного университета в Вильнюсе Валерия Глухова — в назначенное время приехала в редакцию. Валерия показала Жижеку картинки, найденные в интернете, и попросила его рассказать первое, что приходит в голову.

— Это Гегель! Величайший философ. Я думаю, что его книги должны иметь тот же статус, что речи Ленина и Сталина во времена сталинизма. Они должны быть распространены повсеместно и терроризировать людей. Можете себе представить что-либо ужаснее, чем обычные школьники, которым дают «Логику» Гегеля? Я бы хотел жить в обществе, где люди будут преследоваться не политической полицией, а текстами, которые они не могут понять.

Валерия: Что вы думаете о перевернутом Гегеле?

— Я думаю, лучше бы вы перевернули изображение Маркса. Я сторонник идеи, что Маркса нужно реверсировать, а не Гегеля. Если выбирать между Марксом и Гегелем, я приму сторону Гегеля. Маркс больший идеалист. Гегель ясно сказал, что философия не может заглянуть в будущее и имеет дело с тем, что уже произошло. Это позиция материалиста. Маркс думал, что мы видим, как история движется к коммунизму, и мы можем действовать в соответствии с этой тенденцией. 

— Одна из самых страшных вещей в мире — наблюдать процесс рождения ребенка. Я надеюсь, вы знаете классический фильм Ридли Скотта «Чужой». Помните, как страшный монстр выпрыгивает из человека? Я думаю, что рождение — это что-то в таком духе. Не могу представить себе, что присутствую на родах. Я думаю, это отвратительно. И связь с кладбищем... Я видел своего сына сразу после рождения, меня всегда удивляло, что по крайней мере большинство детей сразу после рождения выглядят как старики — у них нет волос, не очень упругая кожа. Мне нравится этот парадокс: новорожденному младенцу необходимо день или два, чтобы избавиться от своего старческого вида, чтобы стать настоящим ребенком. Я думаю, что дети — это самые зловещие существа на свете. В особенности когда им около пяти лет. Я думаю, что единственный способ изучить детей — рассматривать их как злых взрослых. И мне нравится эта идея: вы говорите ребенку: «Ох-хо, почему бы тебе не подняться на горку и не прокатиться разок? И прямиком в могилу!» И все счастливы. 

— А! Мобильная церковь! Мне нравится, но я думаю, мы должны пойти дальше. Знаете, я читал, что где-то в США сделали более практично. Можно исповедаться, сидя прямо в машине. Ты подъезжаешь к маленькой коробочке, вставляешь туда кредитную карту и исповедуешься, а затем получаешь отпущение и так далее. 

— Мне кажется, его родители хотели пошутить и сделали постановочную фотографию. Это ироничная картинка, потому что изображает маленького ребенка, которого родители заставляют изображать извращенца. Но дети более извращены, чем эта картинка может показать. Ему около двух-трех лет, а не пять и не шесть. В этом возрасте дети рассматривают женщин как совокупность частей. Я подозреваю, что для маленьких детей мать не просто личность: мать означает руки, грудь, что угодно — совокупность объектов. И я думаю, маленькие дети очень порнографичны. Потому что, вы знаете, крайне порнографично, когда пять-шесть человек занимаются групповым сексом, но в этой смешанной, сбивающей с толку позиции участник акта не может ясно различить тела. Он просто видит, например, рот, который принимает половой орган, руку, мастурбирующую другой половой орган, еще один половой орган, который куда-то проникает. Все выглядит как неполные объекты, как органы, которые предпринимают действия по отношению к другим частям совокупности. Хотя я должен сказать, картинка теоретически неверна. Я думаю, что в этом возрасте — вот почему я подозреваю причастность родителей — мальчик не заинтересован в груди. Он скорее был бы заинтересован в том, что находится между ног у женщины или мужчины. 

— Это теоретически правильная картинка, потому что тут изображена пара, Ленин и Христос. Но вы знаете, если есть пара, то нужен отсутствующий объект вроде чужого, двойника, какого-то ужасного создания, без которого пара не может существовать. Это то, что имел в виду Лакан, когда говорил, что «не существует сексуальных отношений». Даже если вы наедине со своим партнером, вы не думаете, что вы только вдвоем. Вы всегда представляете, что кто-то наблюдает за вами, создаете некий фантазийный сценарий. Может, животные пребывают наедине, когда сношаются, но не люди. В этом смысле восточная космология не вполне верна. Она основана на, ну вы знаете все это, инь и ян, свет и тьма, мужское и женское... Нет, вам необходима третья позиция, что-то омерзительное между одним и другим, чтобы держать их вместе. Вам нужна Минни-Маус, знаете? Третий объект. И потому я бы сказал, что это верная картинка, я бы даже сказал, в духе Гегеля, что для того, чтобы удержать вместе Христа и Ленина, вам нужно что-то вроде Микки-Мауса. Вы не можете соединить их непосредственно. Если вы это сделаете, вы закончите в своего рода скучной террористической религиозной революционной позиции, как Латинская Америка, нет, вам нужен Микки-Маус. 

Еще вот что приходит в голову. Когда я был молод, верным путем к тому, чтобы переспать с девушкой или просто подружиться с ней, было знакомство с родителями, чтобы они позволили с ней встречаться. Но я помню, как однажды меня познакомили с отцом очаровательной девушки, интеллектуалом, даже философом. Проблема была в том, что девушка меня бросила — она была зла на меня, когда поняла, что была для меня в каком-то смысле помехой, понимаете. Я начал общаться с ее отцом, и потом я приходил просто поговорить с ним. Она поняла это и сказала: «Отвали, ты проводишь время с моим отцом, для меня в этом нет никакого удовольствия». 

— Я не уверен, что это… Плакаты?

Валерия: Нет, это полотенца и фарш.

— Фарш? О! Мне нравится! Это напомнило мне фильм Терри Гиллиама, называется «Бразилия». Там была замечательная сцена: человек приходит в ресторан и заказывает еду, но, когда приносят заказ, к кромке тарелки каким-то образом приклеено изображение еды — стейк или овощи. А в тарелке при этом что-то мерзкое. Идея вот в чем: вы едите это дерьмо, но еда имеет вкус того, что вы заказали. Своего рода платонический жест — вы отметаете форму, и остается грязная масса. Это то, как я это понял. У вас тут красивые женщины, но в действительности это просто грязное мясо. 

— А! Ну я привык к этому, вы меня не шокировали. Ненавижу музеи. В начале 1980-х три года жил в Париже и даже не ходил в Лувр или в другие музеи. Предпочитаю читать обо всем в книгах. Мне больше нравятся репродукции, а не оригиналы, потому что в книгах репродукции обычно сопровождаются комментариями и так далее. Без комментариев классические статуи — это просто дерьмо, просто куски глупых камней. Я думаю, что по крайней мере тут это подделка, но нам следует рассматривать оригинальные классические скульптуры. Я никогда не думал: «О боже, это аутентичный камень из Древней Греции». И что? Сегодня мы можем сделать и получше. Я идеалист. Единственное, на что стоит обратить внимание, — то, каким сонным выглядит лицо статуи. Как будто бы настоящий извращенец — это не человек, а статуя, выглядящая как гомосексуал, которому нравится, когда ему на лицо садятся чужие задницы. Но мне кажется это абсолютно нормальным. Эта картинка могла бы стать обложкой книги, без тени иронии. Очаровательная картинка, я серьезно. 

— Я такой глупый, вы меня приперли к стенке. Кто эта блондинка? Модель?

Валерия: Ее зовут Никки Минаж, она популярная певица.

— Мне ничего из этого не нравится. В смысле я бы от обеих избавился. Вижу, что имеется в виду некий контраст. Это политически корректная мультикультурная идиома: с одной стороны чернокожая девушка — некая аутентичная древняя культура, и с другой стороны блондинка — фальшивая и ненатуральная. Но я бы смотрел на обеих как на китчевые объекты. Китч — это не только блондинка. Например, видите круглую штуковину, которая обвивает шею и плечи чернокожей девушки? Посмотрите ближе — и вы увидите, скорее всего, маленькие значки вроде Made in China, Made in Hong Kong, Made in Thailand. Понимаете, они фабричного производства, ничего аутентичного. Это просто два вида китча. 

— В выборе между собаками и кошками я предпочту собак. Коты ленивы, они играют, раздражают тебя, они лицемерны. Собаки повинуются приказам и работают на меня. Даже если они выглядят грустными, коты притворяются, потому что коты злые. Я безжалостен к котам. Но интересно, что я не могу проинтерпретировать, почему собака — лишь изображение, а кот настоящий. Может быть, потому кот выглядит таким расстроенным, мол, «отвали, я должен быть на обложке, а не этот глупый пес». Но это справедливо: собака больше заслуживает обложки журнала Time.