Странные экскурсии. Часть 4: Религии мира в Москве

Голодный забег по столичным центрам духовности

Количество людей: 30

Маршрут: храм Климента Папы Римского — Историческая мечеть на Большой Татарской — храм Всех Святых на Кулишках — Большая московская синагога на Китай-городе

Оценка экскурсовода: 4

Продолжительность экскурсии: 3 часа

Средство передвижения: пешком

На выходе из метро «Третьяковская» стоит толпа, жаждущая новых знаний. Кстати, если вы молодой человек в поисках юной филологини, которой в жизни чего-то не хватает, смело можно прийти сюда. А еще здесь встречаются опрятные одинокие женщины и семьи с детьми. Все, как обычно, опаздывают, поэтому экскурсовод Вячеслав начинает нервничать. Моей стратегической ошибкой было проигнорировать близость «Макдоналдса»: наша прогулка по религиозным местам должна продлиться около трех часов.

Пока мы движемся к храму Климента Папы Римского, ребенок рядом со мной активно потребляет жареную картошку, чем бесит и меня, и экскурсовода. А храм, как сообщает Вячеслав, фигурировал в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Затем он перечисляет факты о Замоскворечье из «Википедии» и проводит краткий экскурс в историю христианства. Я очень хочу зайти в православный храм
и помолиться за моего бывшего, потому как чувствую свою вину перед ним.
Он, как и любой современный неврастеничный писатель, мог навредить
себе после того, как я его бросила. Но мы не заходим.

Развернув слушателей на 180 градусов, Вячеслав указывает пальцем на храм Преображения на Большой Ордынке. Известен он иконой «Всех Скорбящих Радость», благодаря которой патриарх Иоаким вылечил свою больную сестру. Его строительством занимались два архитектора — Осип Бове и Василий Баженов. Оба были масонами, поэтому, если приглядеться, в храме можно обнаружить символ масонов — лучезарную дельту. Я тут же загорелась поисками масонских знаков, но Вячеслав предупреждает, что из храма таких любопытных быстро прогоняют.

Постояв у метро, мы буквально бежим по Большой Татарской. Становится ясно, что зевак на таких экскурсиях не жалуют. И никто о тебе не вспомнит, если ты не успеешь перебежать вместе со всеми на светофоре. И все это ради мечети. Поздоровавшись с каким-то мусульманином на улице, экскурсовод Вячеслав ныряет в металлические ворота, и мы оказываемся у входа в храм. Выглядит мечеть как простое светское сооружение, если бы не небольшой полумесяц вверху. Вячеслав собирает нас в кружок и обещает заговорщическим голосом, что попробует договориться, чтобы нас всех пустили. Он даже угрожает нам: если мы будем вести себя как Pussy Riot, то в мечеть он, бедный и опозоренный, больше не вернется. Ничего страшнее в жизни своей не слышала. Сразу вспоминаю, что же пыталась вытворить украинская арт-группа Femen в одной из мечетей.

Нам несказанно повезло, потому что наша экскурсионная группа попала на намаз. Нам велено не проходить впереди мусульман, потому что тогда молитва будет не засчитана. Девушки быстро прячут головы и лица под платками,
а на входе нас ждут полки для обуви, потому что заходить
в мечеть можно только босиком. Я радуюсь за моих собратьев по группе: ни у кого не оказывается дырявых носков, а ведь русский человек не всегда готов снять ботинки по первому зову. Лица у всех строгие. Мы поднимаемся на второй этаж, туда, где молятся только женщины. Просить Аллаха об успокоении моего бывшего
в специально отведенном для таких, как я, месте, мне не хочется. Внизу же расположились мусульмане, которые лежат на коврах, мирно спят, читают журналы или листают ленты соцсетей в телефонах.

храм Преображения на Большой Ордынке

На выходе нас встречает мальчишка лет 15 со стопкой книг. Он приказывает
мне раздать по экземпляру всем женщинам группы. Первое издание называется «Изабелла». Речь в книге не о знаменитом красном вине, как можно было подумать,
а о девушке, которая устроила диспут между католическими и мусульманскими богословами, влюбилась в мусульманина, но стала жертвой католической инквизиции. Вторая книга озаглавлена удивительно — «Человек в красной пижаме». Начинается она со слов: «Человек в красной пижаме, кто он?» И правда, кто?

С этими мыслями мы спешим на Китай-город к синагоге. В синагогу, как и в мечеть, мы заходим не сразу. Сначала необходимо выслушать пару унизительных еврейских анекдотов. Экскурсовод не останавливается на шутках про раввинов. Он считает своим долгом выдать все еврейские секреты. Например, что в иудаизме 613 запретов, многие из которых абсолютно бессмысленны. Или о том, что в Шаббат кнопки лифта должны нажиматься сами по себе, потому что в этот день иудеям нельзя делать решительно ничего. Даже ездить на машине. Однако хитрые евреи умудряются обойти этот закон, подкладывая в машину бутылку воды: запрет на передвижение не распространяется на корабли, потому что судно во время плавания остановить нельзя.

В конце концов мы заходим внутрь, где нас встречает приветливый руководитель общины горских евреев. И снова мы поднимаемся на второй этаж и чувствуем себя неугодными. Большой зал со свечами и сводами остается для нас недоступен.
Но я не жалуюсь. Внутри небольшой комнатки можно было посидеть на скамье,
а женщин не отгораживают решетками, как это обычно делается во время молитв. Руководитель признается, что это самый богатый зал в Москве.

Шутки про евреев обретают смысл. В помещении 19 кошерных свитков, лежащих
в полуметровых серебряных футлярах. Стоимость каждого оценивается примерно
в $50 000. После перечисления благотворителей наш новый экскурсовод называет имена бизнесменов — представителей горских евреев, вошедших в списки Forbes. Кажется, лучшей рекламы иудаизму не придумать. Но тут случается аттракцион неслыханной щедрости — каждому из нас предлагают прикоснуться к священным свиткам и загадать желание. Филологини быстро выстраиваются в очередь, чтобы наконец-то попросить спокойную сессию и жениха. Но аттракцион на этом не заканчивается. Оказывается, возле синагоги есть импровизированная Стена Плача,
где можно оставить записочку с желанием. Забыв напрочь о бывшем, я загадываю
себе побольше женского счастья. На следующее утро я уже просыпаюсь в кровати
с двумя незнакомцами, и осознаю, что пора менять православие на иудаизм.
Потому что профит, в отличие от других религий, мгновенный.