Универ как ад: «Отвечайте на билет!»

Поименное перечисление главных мучителей студенчества

Романтику школьных лет мы уже развенчали — в преддверии зимней сессии пришло время вспомнить и о высшем образовании. Почему-то ругать студенческую жизнь, полную безденежья, неопределенности, бытовых проблем и бессмысленных ритуалов, не принято. Принято только с удовольствием закатывать глаза от промелькнувших воспоминаний и смеяться в ладошки от того, на какие вольности мы тогда решались. Тем не менее учеба в вузе — это тот еще ад, если приглядеться повнимательнее. В первом выпуске W→O→S провел ревизию мучительных воспоминаний об образовательном процессе.

Типажи преподавателей

Администратор

Зарплата у вузовских преподавателей небольшая, и если уж амбициозный человек остается преподавать, то только ради административной работы. Именно через руки этих людей проходят выделяемые институту деньги. Со студентами они обычно резки, так как те только мешают распределять ресурсы. Темные властелины от высшего образования.

Патриарх

Никто не знает, сколько этому человеку лет, но ясно, что очень много. Ведь он точно участвовал в Великой Отечественной, а затем лично поднимал науку. Пережил все репрессии и лишения, потому его авторитет непререкаем. Правда, патриарх уже почти ничего не помнит, а его методы устарели еще больше, чем он сам. Но все любят этого человека — он же талисман.

Рок-звезда

Пламенный взгляд, легкая седина, бурная жестикуляция. Он был рожден оратором. Опубликовал несколько популярных нон-фикшн-книг, преподавал на Западе. При одном взгляде на него становится понятно — это крутой препод. Женщины хотят его, мужчины хотят быть им. Студентам требуется время, чтобы понять, что прежде всего этот человек — самовлюбленная пустышка, а его лекции, пусть и состоят из важных пауз и красочных описаний, никогда не помогут сдать экзамены.

Не от мира сего

Небесный странник, который большую часть времени занимается наукой, но на него повесили еще и преподавание. Заботливые студентки сохнут по нему, студенты настроены дружелюбно, хотя и используют его забывчивость для того, чтобы смухлевать с зачетом или посещаемостью. Но что же скрывается за одухотворенным внешним видом и какие демоны в нем живут? Никто не знает.

Маменькин сынок

Преподаватель средних лет. Странноват. Про него ничего не известно, кроме того, что он живет с мамой. В свете этого факта все, что он говорит на лекциях и семинарах, приобретает оттенок безысходности. Знания не помогли ему зажить самостоятельной жизнью, и у студентов есть все шансы последовать его примеру. Время от времени от его флегматичного образа исходят странно-агрессивные волны, в глазах мелькают опасные огоньки, а в голосе угадываются истеричные нотки. В такие моменты все притихают и, кажется, еще больше внутренне убеждаются, что где-то там он все-таки пилит несчастных женщин или потрошит бездомных собак.

Жена известного ученого

Женщина трудной судьбы. Ее муж — светило, патриарх, талантливый администратор или рок-звезда вуза. Она нет. Тем не менее она работает там же и время от времени пытается соответствовать супругу. Где-то в глубине души она понимает, что ее предназначение — дом и дети, а здесь она просто приятно проводит время, разминая мозг перед боем с борщом.

Барыня/Барин

Ей по наследству досталась квартира (или две), и она достаточно интеллигентна, чтобы посвятить себя науке и преподаванию. Он чаще всего немного бизнесмен, и преподавание — это вопрос престижа и хорошего досуга. Это красиво одетые люди, немного свысока смотрящие на менее удачливых преподавателей. Они рады прощать студентам прогулы и сами часто себе позволяют их ради поездки в Европу. Любимое их занятие — конференции, ведь это и польза, и развлечение. Другое любимое занятие — отмечать дни рождения студентов: пара немедленно отменяется ради тортика с чаем.

Железная леди

Ей идет преподавать латынь или продвинутый английский. Она строга, точна и может свести с ума студента, не подходящего под ее требования. Чаще всего к ней, особенно если она молода (а она не стареет), испытываешь тайную симпатию. Безответную, поскольку любая шутка беспомощно разбивается о фразу «Отвечайте на билет».

Потерянный

Ничем не выделяющийся, скорее всего молодой, с пустыми глазами. Он сам не знает, как здесь оказался, и не понимает, как отсюда выбраться и что делать дальше, если выбраться все-таки получится. Самое обидное, что он даже не любит свой предмет, на лекциях читает учебник или диктует что-то из загадочной тетрадки. По всей видимости, он упустил момент, когда люди разбирали дела всей своей жизни, и просто решил заняться чем-то непыльным и нестыдным. Может быть, ему повезет, он найдет себя, и мы его больше никогда не увидим.

Физра

Физкультура в вузе — такое же унылое занятие, как и в школе, только вот ходить на нее надо обязательно. И на скамейке уже не отсидеться. Каждое пропущенное занятие придется отработать, то есть прийти в свободное время и всю пару, например, бегать в одиночестве. Таким образом, именно физкультура становится самым строгим предметом в плане дисциплины и отчетности — если студент вел себя легкомысленно, то потом ему может просто физически не хватить времени, чтобы отработать все. С другой стороны, в некоторых вузах можно выбрать не обычную физру, а ее модификации: современный фитнес, одухотворенную йогу, настольный теннис, в конце концов. Но, как правило, чтобы заниматься элитной физкультурой, нужно озаботиться этим вопросом заранее.

«В МГУ, где, казалось бы, все было роскошно и по дороге к главному корпусу открывался вид на многочисленные спортивные сооружения (есть даже заброшенный бейсбольный стадион), была неимоверная раздевалка. Не знаю, как там у девушек, но у парней не было горячей воды в душе, так что никаких драк полотенцами, испытаний на выносливость и прочих двусмысленных вещей, которые показывают в фильмах про студенческий спорт. Все мерзли и на несколько минут окунались в ледяную воду, разогревшись для начала "Рэдбуллом". Зимой все это усугублялось ритуальными занятиями на лыжах. К студенту крепились старые советские лыжи, и на малой площади в составе человеческой многоножки мы старались двигаться так, чтобы не повалить кого-нибудь впереди или сзади. Зато летом можно было плохо играть в футбол и обсуждать творчество Black Sabbath на скамейке запасных».

«Чтобы хоть как-то мотивировать филологических дев к спорту, грузная тренерша говорила всем одно: "У женщины здоровой, чтоб детей нормально рожать, должен ТАМ круг быть, а у тебя — ты ж не бегаешь, на скамейке сидишь — у тебя там ОВАЛ, я прям вижу: ОВАЛ!"»

Сессия

Время Страшного суда. Даже самые нерадивые проявляют интерес к образованию из страха быть отчисленными. В прогрессивных местах вроде ВШЭ сессии проходят часто и держат студентов в тонусе, но в большинстве вузов судилище проходит два раза в год, что означает, что можно по полгода ничего не делать, чтобы потом мобилизовать все силы и героически сдать сессию. Для этого люди проводят бессонные ночи за зубрежкой, составлением изощренных шпаргалок и попытками выяснить, что же будут спрашивать. Сессия ненадолго объединяет студентов всех сословий и рас.

«После десяти лет хождения по лезвию в школе и маневрирования между тройками и четверками я, будучи наблюдательной девочкой, решила, что жизнь отличника гораздо спокойнее и приятнее. Поэтому, поступив в вуз, приняла волевое решение не прогуливать, готовиться к занятиям, стать старостой и по возможности не отмалчиваться. Трюк сработал на все сто — самые сложные предметы ставили автоматом, я была окружена почетом и немного завистью, а когда с третьего курса я начала работать, то потом на протяжении двух с половиной лет ни у одного препода так и не поднялась рука испортить зачетку. Так, скорее из спортивного интереса я закончила университет с двумя красными дипломами и без седых волос. Правда, не уверена, что мне это пошло на пользу».

«В тот год у нас ввели самый неожиданный предмет — "Историю церкви". Нужно было запоминать постановления Вселенских соборов, маршруты апостолов и даты отречений и обличений. Из-за этого предмета я стал атеистом, а во время трехчасового ожидания экзамена открыл в себе способность цитировать решения Никейского собора на манер молитвы — необычайно высоким голосом. После получения пятерки эта способность, как и все знания о церкви, меня покинула».

Здоровый сон на парах

Эту сонливость трудно объяснить, но, кажется, студенческая жизнь только и состояла из попыток заснуть. Если видите, что какой-то бедолага спит в общественном транспорте и судорожно просыпается, когда объявляют остановки, знайте — это студент. Сна по дороге к знаниям не хватало, и Морфей настигал прямо на парах. Счастьем было заснуть в начале и проснуться в самом конце, прикрыв свою деятельность при помощи стопки учебников, тетради, ноутбука или еще какого-то хитроумного приспособления. Но чаще всего студенческий сон был скомканным и тяжелым и сопровождался попыткой вести конспект, на который потом было стыдно смотреть. Именно эта студенческая сонливость вдохновила Виктора Пелевина на рассказ «Спи».

«Однажды заснула на паре почтенного балетного критика Вадима Гаевского, пока тот рассказывал о прелестях Вивьеночки и Марленочки. На истории про невероятных размеров мочевой пузырь Дитрих, который позволял ей отсиживать многочасовые интервью не шелохнувшись, я накрылась шляпой и захрапела на первой парте: каждую ночь училась до утра, к тому же почти не ела, потому что денег не было — спать хотелось постоянно. Вадим Моисеевич был оскорблен до глубины души, а однокурсницы почему-то напоминают мне эту историю даже спустя восемь лет».

Унизительные зачеты

Первое, что говорят студенту, когда он только начинает обучение: вуз — не школа, здесь никто не будет за тобой следить и нужно быть ответственным, инициативным и самостоятельным. Но зачеты раз за разом возвращают студента в школьную реальность. Чем бессмысленней предмет, тем более изощренно испытание. Если это английский, то нужно выучить наизусть 500 слов — не слишком экзотических, но и не слишком затертых, если ОБЖ в творческом вузе — снять целый фильм о правилах безопасности. Пресловутый зачет за коньяк тоже никто не отменял, хотя своими глазами таких сговорчивых преподавателей вроде никто и не видел.

«Предмет "Историческая география" должен был быть увлекательным и полезным. Как складывались современные государства и нормы международного права, что такое геополитика, какие представления о территории и пространстве существовали в разные эпохи. На деле же это была обычная география с диктовкой названий стран, дат и столиц и с обязательным зачетом по этим знаниям в конце. Перед зачетом нужно было также сдать составленную самостоятельно карту на историческую тему. Усердие некоторых студентов породило традицию: если карта необычна и оригинальна, то называть столицы африканских стран не нужно. За несколько лет кафедра новой и новейшей истории заполнилась картами из хлеба и печенья, из камней и травы, на шелковых платках и деревянных дощечках».

Вечное списывание и рефераты из инета

«У каждого студента гуманитарной специальности есть фобия — КСЕ. Предмет, сокращенное название которого расшифровывается как "концепции современного естествознания", видимо, введен в программу для запугивания и расшатывания нервной системы студентов. У нас это выглядело так: за семестр нерегулярных пар нам должны были рассказать об устройстве Вселенной, химии, физике и биологии. И делал это по принуждению самовлюбленный мужчина средних лет и неидеальной внешности с единственной естественнонаучной кафедры в вузе, который настолько не уважал студентов, что даже устал это повторять. И препод этот, по преданию, рвал и метал на зачете, закусывая свой гнев младенцами. В общем, боялись мы этого предмета страшно, ходили везде и все записывали. И если про кварки все еще было понятно, то потом темп повествования возрос и устремился к точке сингулярности. Пришло время зачета, я, как обычно, первая вытянула билет — досталось что-то вроде корпускулярно-волнового дуализма (с ним я потом все-таки разобралась: все оказалось просто), посидела пять минут из положенных 30, встала, вернула билет и сказала, что приду на пересдачу. Когда я выходила из кабинета, у препода зазвонил телефон. В течение следующих пяти минут он собрал зачетки и проставил зачеты всей группе. Кроме меня. А я потом еще месяц ходила, стояла под кафедрой, распечатывала скачанные рефераты по рублю за лист и ловила на себе сочувственные взгляды одногруппников».

Со времен школы ничего не поменялось. Списывание было, есть и будет делом чести. Только в университете списывание выглядело более оправданно, так как зачастую требовалось запоминать совершенно бессмысленные вещи, которые просто не могут задержаться в памяти. Пока мы учились в школе, нам не были доступны такие достижения прогресса, как hands-free, смартфоны и микронаушники, но в студенческие годы они уже стали нашими лучшими друзьями на экзаменах. Но основные правила игры остались теми же: садитесь поближе к отличнику и так, чтобы видеть преподавателя, делайте невозмутимый вид, готовьте источники заранее. Если источников нет и отличник тоже вряд ли поможет, лучше пропустить контрольную. 

Военная кафедра

Маленький злой Хогвартс внутри любого вуза, который сулил освобождение от армии взамен на унижения. Коротко стриженые, одетые в максимально нелепую форму студенты военной кафедры должны были учить устав, запоминать состав войск России и почему-то ФРГ. Бессмысленность всего этого не скрывали и сами преподаватели, честные офицеры, которых откровенно раздражала эта показуха, но они все равно издевались над теми, кто неправильно застегнул форму, забыл снять серьгу или отрастил волосы не по уставу.