Точка входа: виктимность

Каким образом жертвы сами провоцируют преступников

«Точка входа» — рубрика для тех, кто хочет освоить новую область знаний, но не знает, как к ней подступиться. В новом выпуске Сергей Николаевич Ениколопов, кандидат психологических наук, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН, заведующий кафедрой криминальной психологии МГППУ рассказывает о виктимности.

Виктимность — набор поведенческих характеристик человека, которые способствуют тому, чтобы он стал жертвой.

До второй половины 1950-х годов в Советском Союзе считали, что важнее всего — исследовать преступника. А потом советский криминолог Лев Франк заинтересовался: почему одни становятся жертвами преступлений чаще, чем другие. У самого Франка, маленького и щуплого, никто никогда ничего не крал, в отличие от его жены, крупной прибалтийской дамы. Начав анализировать, он заметил, что все время собран и сосредоточен, тогда как его жена-поэтесса, наоборот, неосторожно обращается с вещами и бросает кошелек куда ни попадя.

Так возникла догадка, что некоторые люди чаще становятся жертвами преступлений из-за склада характера.

Виктимность — приобретенное, а не врожденное качество. Оно может сформироваться у людей с низкой самооценкой, у людей внушаемых (они часто становятся жертвами мошенничества), у доверчивых и склонных к рискованному поведению.

Жертва сама притягивает преступника: например, надевает большой бриллиант или громко рассказывает, что купила дорогую вещь. Не обращая внимания на тех, кто сидит неподалеку, жертва сама называет адрес, время, когда ее не будет дома, и даже место, где лежит ценная вещь.

Для насильственной преступности характерной чертой жертвы является конфликтность. В некоторых случаях существует большая вероятность, что жертва и преступник поменяются местами. Представьте двух соседей: оба скандальные, склочные. В своей негативной энергии они устремляются друг к другу. Тот, кто упал с дыркой в голове, — жертва. Тот, кто остался стоять, — насильник и убийца. При этом можно быть склочным и агрессивным, но внимательно относиться к своим вещам.

Естественная виктимность есть только у детей, инвалидов и пенсионеров. У инвалида или старика можно отнять любую вещь и убежать. Ребенок к тому же доверчив, его надо научить говорить взрослому «нет». Недоверие надо тренировать.

Абсолютно невиктимных людей не бывает.

Я даже не могу вспомнить такого литературного персонажа. Надо понимать, что если человек попадает под обстрел, то мы не задаем лишних вопросов — это случайность.

В рассказе Рэя Брэдбери «Прикосновение пламени» двое страховых агентов пытаются предупредить склочную женщину, которая выводит всех соседей из себя, что недалек тот день, когда кто-нибудь «угостит ее молотком или стрихнином» 

Человек всегда является потенциальной жертвой. Представьте, что вы поздно заканчиваете работать, метро закрыто. Останавливаете машину, чтобы ехать в пустынный район. Вероятность, что кто-то вам засунет руку под юбку, намного больше, чем когда вы заканчиваете работать в семь вечера, садитесь в метро и доезжаете до того же места назначения. Причем в обоих случаях вы ведете себя совершенно одинаково.

Преступника и жертву нужно рассматривать только вместе. Их поведение динамично, но с точки зрения жертвы правильно — не провоцировать и не давать преступнику повода. Представьте ситуацию: девушка вечером ловит машину. Останавливается автомобиль с тремя парнями, они спрашивают: «Куда вам?» Она отвечает: «А вы куда едете?» — «В Бирюлево». А она: «Возьмите меня с собой». Ну не изнасиловать ее после этого невозможно.

И таких случаев очень много.

Или, например, изнасилование на свидании (под свиданием понимаем любую встречу, даже деловую). Например, вы просите потенциального преступника что-то кому-то передать. Он может это так интерпретировать: «Ну она же меня просит, не другого». Потом этот человек приходит, вы ему наливаете чай, предлагаете конфеты. Он думает, что это признак вашего расположения. «Если я не начну приставать, то зачем же она тратила на меня время?» — вот что думает преступник.

Защитить себя полностью от интерпретации другого невозможно, но последствия неправильной интерпретации можно минимизировать. Для этого нужно все время пояснять свои действия, чтобы не оставлять пространства для трактовки. Поэтому, когда мне говорят: «Дрожание его бровей — великий знак», черт его знает, может, у него тик. 

Жертва часто испытывает стыд, потому что не знает, как именно будут воспринимать произошедшее другие люди. Если говорить о грабеже или краже, то вы понимаете, что не надо сообщать об этом очень бедным людям, а в своем кругу вам, скорее всего, будут сочувствовать. Но если вы говорите: «Вчера оставила пару брюликов в кафе» — это стыдно рассказывать, потому что это ваша глупость. 

У меня была такая американская приятельница, PhD по Sex Education. 

Как-то она спросила у группы наших терапевтов, в основном девушек: «Многие ли из вас мечтали быть мазохисткой? А мистресс? Кто фантазировал об изнасиловании? О групповом сексе?» Девочки сразу стали пунцовые. Американка подходит к нам и говорит: «Они же не профессионалы». Я спрашиваю: «Что, им надо было попробовать все это?» Она отвечает: «Не обязательно пробовать, надо знать про себя: да или нет. Краснеть не надо, потому что это вообще ничего не означает. Но когда ты не можешь признаться — это вообще не пойми что».

Среди животных есть виктимные особи, которые пахнут иначе: они болезненные, слабые. У преступника всегда есть интуитивный выбор: за счет изменения в манере поведения у него меняется и направленность внимания. Преступник сразу понимает, кто ему нужен; его интересует, будете ли вы сопротивляться.

Пять книг о виктимности 

Барбара Крэйхи «Социальная психология агрессии»

Очень редкая европейская книга. Новое, хорошо написанное исследование, где рассматриваются теоретические подходы к агрессии.

Леонард Берковиц «Агрессия: причины, последствия и контроль» 

Эта книга была написана в начале 1990-х годов. В ней рассказывается о причинах агрессии — тех условиях, которые повышают шансы на то, что одни люди будут атаковать других.

Франц Верфель «Не убийца, а убитый виноват»

Это хрестоматийная новелла, которую часто приводят в пример учебники по виктимологии. Здесь рассказывается о сыне, который сначала нечаянно ранит, а потом пытается убить своего отца-тирана.

Дмитрий Шестаков «Семейная криминология: семья — конфликт — преступление»

В этой книге подробно рассказывается, как семья влияет на преступность, как домашняя атмосфера порождает преступления взрослых и детей.

Давид Ривман «Криминальная виктимология»

Учебник, где описаны все основные принципы и понятия виктимологии.

Что такое виктимность?

Виктимность — набор поведенческих характеристик человека, которые способствуют тому, чтобы он стал жертвой.

У кого может сформироваться виктимность?

Виктимность — приобретенное качество. Оно может сформироваться у людей с низкой самооценкой, внушаемых, доверчивых и склонных к рискованному поведению. Естественная виктимность есть у доверчивых детей, а также беспомощных стариков и инвалидов.

Какое поведение может привести к тому, что человек станет жертвой?

Для насильственной преступности характерной чертой самой жертвы является конфликтность. Если два соседа все время ругаются, ссора может привезти к убийству. Тогда один из них станет жертвой, а другой — убийцей. 

Жертва может предотвратить преступление?

Важно не провоцировать и не давать преступнику повода. Для этого нужно все время пояснять свои действия, чтобы не оставлять пространства для неправильной трактовки.

Почему жертва испытывает стыд за то, что произошло?

Жертва часто испытывает стыд, потому что не знает, как именно будут интерпретировать произошедшее.

Как преступник выбирает жертву?

У преступника всегда есть интуитивный выбор: за счет изменения в манере поведения у него меняется и направленность внимания. Преступник сразу понимает, кто ему нужен, так как его интересует, будете ли вы сопротивляться.

Пять книг о виктимности 

Барбара Крэйхи «Социальная психология агрессии»

Леонард Берковиц «Агрессия: причины, последствия и контроль» 

Франц Верфель «Не убийца, а убитый виноват»

Дмитрий Шестаков «Семейная криминология: семья — конфликт — преступление»

Давид Ривман «Криминальная виктимология»