Стихотворение дня от Даниила Хармса

Даниил Иванович Хармс (1905-1942), как все помнят, писал стихи для детей. На самом деле детей он боялся больше всего на свете — даже больше, чем мертвых старух. В своих дневниках Хармс признавался, что чумазые мальчики преследуют его во снах и терзают. А в 25 лет он написал вот такое стихотворение, похожее на идеальную песню для группы «Король и Шут». Чтобы избежать расстрела в годы сталинских репрессий, Хармс симулировал сумасшествие. Умер он во время блокады Ленинграда, в психиатрическом отделении тюремной больницы «Крестов».

* * *

Редьярд Киплинг (1865-1936) был первым англичанином, удостоенным Нобелевской премии по литературе, и убежденным масоном. Еще некоторые полагают, что и солдатом он тоже был, поскольку так много писал о войне в экзотических странах. Это не так: Киплинг действительно хотел стать военным, но ему не позволила близорукость. Но как журналист он все-таки объездил мир и повидал виды. И да, если вдруг кто-то забыл: Киплинг – автор выражения «Ко мне, бандерлоги!».

Гиены

Когда похоронный патруль уйдет
И коршуны улетят,
Приходит о мертвом взять отчет
Мудрых гиен отряд.

За что он умер и как он жил –
Это им все равно.
Добраться до мяса, костей и жил
Им надо, пока темно.

Война приготовила пир для них,
Где можно жрать без помех.
Из всех беззащитных тварей земных
Мертвец беззащитней всех.

Козел бодает, воняет тля,
Ребенок дает пинки.
Но бедный мертвый солдат короля
Не может поднять руки.

Гиены вонзают в песок клыки,
И чавкают, и рычат.
И вот уж солдатские башмаки
Навстречу луне торчат.

Вот он и вышел на свет, солдат,-
Ни друзей, никого.
Одни гиеньи глаза глядят
В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов
Жуют без лишних затей,
Но они не пятнают имен мертвецов:
Это – дело людей.

Пер. К. Симонова

Оригинал здесь

Стихотворение дня от Эдгара Аллана По

Эдгар Аллан По (1809-1849) написал «Улялюм» в 1847, в год трагической смерти своей жены Вирджинии. Образ потерянной возлюбленной неоднократно появляется в стихах По, например, в «Ленор», «Вороне» или «Аннабель Ли». «Улялюм» же написана по заказу пастора Котсворта Бронсона, который планировал включить стихотворение в одну из своих проповедей, но передумал, когда получил текст. 

Кстати, здесь можно проверить, насколько хорошо вы разбираетесь в творчестве писателя. 

Улялюм

Было небо сурово и серо,
Листья были так хрупки и сиры,
Листья были так вялы и сиры...
Был октябрь. Было горе без меры.
Было так одиноко и сыро
Возле озера духов Обера,
В странах странных фантазий Уира,
Там, в туманной долине Обера,
В заколдованных чащах Уира.

Вдоль рядов кипарисов-титанов
Брел вдвоем я с душою моей,
Брел с Психеей, душою моей.
Что-то в сердце моем непрестанно
Клокотало сильней и грозней,
Бушевало сильней и грозней,
Словно серный поток из вулкана,
Там, где правит холодный Борей,
Словно лава в утробе вулкана,
Там, где полюсом правит Борей.

Наша речь была ровной и серой:
Мысли были так хрупки и сиры,
Листья памяти – вялы и сиры;
В Ночь Ночей, когда горю нет меры,
Не узнали мы странного мира...
(Хоть однажды из нашего мира
Мы спускались в долину Обера...
Был октябрь... Было мрачно и сыро...)
Но забыли мы духов Обера
И вампиров, и чащи Уира...

Звездный круг в предрассветной тревоге...
Ночь осенняя шла на ущерб,
Ночь туманная шла на ущерб.
И в конце нашей узкой дороги
Подымался мерцающий серп,
Разливая сиянье, двурогий,
Странным светом сверкающий серп,
Серп далекой Астарты, двурогий
И алмазно блистающий серп.

И сказал я: «Так льдиста Диана –
Лик Астарты теплей и добрей,
В царстве вздохов она всех добрей,
Видя, как эту грудь непрестанно
Гложут червь и огонь всех огней.
Сквозь созвездие Льва из тумана
Нам открыла тропинку лучей,
Путь к забвенью – тропинку лучей,
Мимо злобного Льва из тумана
Вышла с тихим свеченьем очей,
Через логово Льва из тумана
К нам с любовью в свеченье очей!»

Но ответила тихо Психея:
«Я не верю сиянью вдали,
Этой бледности блеска вдали,
О, спеши же! Не верю звезде я,
Улететь, улететь повели!»
Говорила, от страха бледнея
И крыла опустив, и в пыли
Волочились они по аллее,
Так, что перья купались в пыли,
Волочились печально в пыли...

Я ответил: «Оставим сомненья!
Нам навстречу блистают лучи!
Окунись в голубые лучи!
И поверь, что надежд возвращенье
Этот свет предвещает в ночи,
Посмотри – он мерцает в ночи!
О, доверься, доверься свеченью,
Пусть укажут дорогу лучи,
О, поверь в голубое свеченье:
Верный путь нам укажут лучи,
Что сквозь мрак нам мерцают в ночи!»

Поцелуй успокоил Психею,
И сомненья покинули ум,
Мрачным страхом подавленный ум,
И пошли мы, и вдруг по аллее,
Склеп возник, несказанно угрюм.
«О, сестра, этот склеп так угрюм!
Вижу надпись на створках дверей я...
Почему этот склеп так угрюм?»
И сказала она: «Улялюм...
Здесь уснула твоя Улялюм...»

Стало сердце сурово и серо,
Словно листья, что хрупки и сиры,
Словно листья, что вялы и сиры...
«Помню! – вскрикнул я, – горю нет меры!
Годназад к видам странного мира
С горькой ношей из нашего мира
Шел туда я, где мрачно и сыро...
Что за демоны странного мира
Привели нас в долину Обера,
Где вампиры и чащи Уира?
Это – озеро духов Обера,
Это черные чащи Уира!»

Мы воскликнули оба: «Ведь это –
Милосердие демонов, но
Нам теперь показало оно,
Что к надежде тропинки нам нет, и
Никогда нам узнать не дано
Тайн, которых нам знать не дано!
Духи к нам донесли свет планеты,
Что в инферно блуждает давно,
Свет мерцающий, грешной планеты,
Что в инферно блуждает давно!»

Пер. В. Бетаки

Оригинал здесь

Стихотворение дня от Шарля Бодлера

Шарль Бодлер (1821-1867) был богатым бездельником и декадентом. А еще гашишистом и любителем опиума, воздействию которых посвятил сборник статей «Искусственный рай». Умер он, как и положено знатоку жизни середины XIX века, от сифилиса. Десятки поэтов и писателей обязаны Бодлеру чуть менее, чем всем. Дилогия «Кот» вошла в первую часть сборника «Цветы зла» (которым поэт и прославился) под названием «Сплин и идеал».

Кот

I 

Как в комнате простой, в моем мозгу с небрежной
И легкой грацией все бродит чудный кот;
Он заунывно песнь чуть слышную поет;
Его мяуканье и вкрадчиво и нежно.

Его мурлыканья то внятнее звучат,
То удаленнее, спокойнее, слабее;
Тот голос звуками глубокими богат
И тайно властвует он над душой моею.

Он в недра черные таинственно проник,
Повиснул сетью струй, как капли, упадает;
К нему, как к зелию, устами я приник,
Как строфы звучные, он грудь переполняет.

Мои страдания он властен покорить,
Ему дано зажечь блаженные экстазы,
И незачем ему, чтоб с сердцем говорить,
Бесцельные слова слагать в пустые фразы.

Тог голос сладостней певучего смычка,
И он торжественней, чем звонких струн дрожанье;
Он грудь пронзает мне, как сладкая тоска,
Недостижимое струя очарованье.

О чудный, странный кот! кто голос твой хоть раз
И твой таинственный напев хоть раз услышит,
Он снизойдет в него, как серафима глас,
Где все утонченной гармонией дышит.
 

II

От этой шубки черно-белой
Исходит тонкий аромат;
Ее коснувшись, вечер целый
Я благовонием объят.
 

Как некий бог - быть может, фея -
Как добрый гений здешних мест,
Всем управляя, всюду вея,
Он наполняет все окрест.
 

Когда же снова взгляд влюбленный
Я устремив в твой взор гляжу -
Его невольно вновь, смущенный,
Я на себя перевожу;
 

Тогда твоих зрачков опалы,
Как два фонарика, горят,
И ты во мгле в мой взгляд усталый
Свой пристальный вперяешь взгляд.
 

Пер. Эллиса

Оригинал здесь

Стихотворение дня от русского народа

Перед вами детская припевка с традиционным зачином «Гулю, гулю, голубок...» . В ней есть элементы колыбельной (скоморохи не должны будить своей музыкой старого отца, в то время как в колыбельных обычно просят не будить ребенка), небылицы (мертвого брата оплакивают животные) и сказки (дочь зарывает косточки птицы на берегу реки, то есть на границе мира живых и мертвых, и из могилы вырастает нечто, из чего скоморохи делают себе гудки: подобное вы могли читать, скажем, в одной из версий сказки о Золушке). Так добрые русские дети заигрывают со смертью.

***

«Гулю, гулю, голубок, 
Кто тебя зарезал?» – 
«Тятенька зарезал, 
Маменька щипала, 
Бабушка варила, 
Вся семья хлебала, 
Одна дочка не хлебала, 
Под столом сидела, 
Косточки сбирала, 
В платочек вязала; 
Она вышла на речку, 
Косточки помыла, 
В крут берег зарыла. 
Тут шли скоморошки, 
Срезали по пруточку, 
Они сделали по гудочку. 
Вы, гудки, не гудите, 
Моего батюшку не будите, 
Мой батюшка старенек, 
Моя матушка молоденька, 
Все братья по службам, 
Все сестры по замужьям, 
Брата Романа убили...» – 
«Где его схоронили?» – 
«У Петра, у Павла, 
Под тремя колоколами. 
Кто по нем потужит, 
Кто по нем поплачет, – 
Два волка мохнатых, 
Курочка хохлата, 
Коза в сарафане».

Стихотворение дня от Сергея Есенина

Это стихотворение датируется 1910 годом. Есенину на тот момент было 15, а первая публикация поэта состоялась только четыре года спустя. Вообще Есенин был мастером жизнетворчества и любил ставить под своими стихами фальшивые даты, чтобы потом громко заявлять: «А это у меня так, из раннего!» Возможно, это как раз тот случай, потому что стихотворение-то хорошее, а настоящие ранние стихи поэта содержат чудовищные обороты вроде «с улыбкой радостного счастья».

* * *

Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
Клененочек маленький матке
Зеленое вымя сосет.