Почему Россия никогда не будет свободной

Краткий ответ на вечный вопрос

С выходом документального фильма «Срок» протестное движение 2011–2012 годов окончательно стало историей. Смотреть фильм стыдно (как стыдно смотреть видео с русской свадьбы), но необходимо. По словам одного из режиссеров проекта, Александра Расторгуева, это картина о том, «почему Россия никогда не будет свободной». Вообще, это хороший вопрос для историков – вот кому его действительно стоило бы задать. Но смогут ли они ответить? 

Фернан Бродель в третьем томе своей «Материальной цивилизации» сделал смелое обобщение о процессе накопление капитала: «Страна обога­щается, потому что она уже богата». В недавнем бестселлере Томаса Пикетти «Капитал в XXI веке» это же утверждается со всей научной обстоятельностью. Следуя этой логике, можно заявить: жители России несвободны, потому что никогда не были свободны. Нет, правда! Кто эти покоренные народы Карелии, Сибири, Кавказа, Крыма, Средней Азии, закрепощенные к XVII веку русские крестьяне, а к XVIII веку — жители Белоруссии и Украины, ограниченные чертой оседлости евреи? Все эти 98% зависимых людей. Кто это, если не мы? Чтобы это понять, даже не надо читать «Внутреннюю колонизацию» Александра Эткинда, где подробно рассказывается, как именно русское государство колонизировало всех вокруг и даже собственный народ сделало приписанными к земле бесправными рабами. Это упомянуто в каждом учебнике истории: парой строк, конечно, но упомянуто. И тем не менее никто не воспринимает завоевание Новгорода или отмену Юрьева дня как эпизоды закабаления собственных предков.

В середине XIX века население​ России выглядело следующим образом:

0,7% составляли дворяне,
0,7% — купцы и духовенство,
5,5% — мещане
Крестьяне составляли 70% населения (более половины из них были крепостными, остальные принадлежали императору или считались государственными). Неучтенный процент — это жители народов Азии, Кавказа, Сибири, еврейских местечек в Польше.

Уверены ли вы в своем дворянском происхождении?

Может быть, неприятную мысль о собственном рабском происхождении заглушает русская культура. Наша классика традиционно сочувствует отверженным и угнетенным, но редко когда дает читателю возможность почувствовать себя крепостным. Ты не Захар, ты Обломов; любознательный дворянин из «Записок охотника», но не его собеседники; ты — выбившийся в люди Базаров или, там, «русская душою» помещица Татьяна, но не крепостная девка, которую заставляют петь, чтобы она не могла есть хозяйские ягоды. Или в этом виноваты те самые учебники, которые заставляют детей отождествлять себя с «последним героем боевика» Петром I, поднявшим Россию с колен на дыбы, эксцентричным, как Джек Воробей, Иваном Грозным или femme fatale Екатериной Великой?

Сколько времени на школьных уроках нас учат понимать направления государственной политики или логику того или иного реформатора при принятии решений. О завоевании того или иного народа или, скажем, о введении военных поселений мы читаем даже с некоторой гордостью, поскольку отождествляем себя с империей. Советская историография почти ничего не меняла в этой картине: она излагала историю под тем же углом зрения, хотя и не забывала повторять, как же это было плохо. В действительности нам гораздо больше подошел бы подход каких-нибудь антиколониальных афроамериканских историков, которые описывают борьбу за свободу, преодоление угнетения, культурные влияния, которым так или иначе подвергались эксплуататоры со стороны рабов. В этом случае нашими блюзовыми песнями могли бы стать, скажем, русские сказки.

Но у нас на серьезных исторических факультетах над всей этой историей эмансипации и борьбы с расизмом откровенно посмеиваются, а обычные граждане склонны скорее презирать чернокожих жителей гетто или глупых и наглых арабов, не понимая, что и сами они — вовсе не плантаторы в белоснежных штанах, а забитые государством туземцы.

Думаете, что крепостное право к нам больше не относится?

А что такое тогда прописка, да и вообще внутренние паспорта?

«Зачем они нужны?» — резонно интересуется Никита Кольцов.

«Иностранные граждане, временно пребывающие в Российской Федерации, по истечении 7 рабочих дней со дня прибытия в место пребывания подлежат учету по месту пребывания».
Источник

«В настоящее время законодатель существенно увеличил срок временного пребывания граждан РФ без регистрации – с 10 до 90 суток, кроме того, граждане РФ больше не обязаны регистрироваться в течение 3 дней с момента прибытия. Безусловно, эти изменения существенно упростили процедуру регистрации».
Источник

«Теперь граждане, изменившие место жительства, обязаны не позднее 7 дней со дня прибытия на новое место жительства обратиться к должностным лицам, ответственным за регистрацию, а при их отсутствии — к собственнику жилого помещения».
Источник

Единственное, что делают прописка и внутренние паспорта — они превращают в нелегалов миллионы российских граждан, которые переехали из одного города в другой или из одного района в другой, не уведомив всесильный паспортный стол и — если вы мужского пола — военкомат.

А как быть с армией, которую почему-то
нельзя никак перевести на контрактную основу?
Ведь получается, что призывники не нужны ни для того, чтобы вести войны, ни для того, чтобы возвращать полуострова. Может быть, без сотен тысяч плохо обученных солдат мы будем беззащитны перед «внешней угрозой»? Но тут недавно выяснилось, что наша спутниковая система слежения за запусками ядерных ракет нормально работает только три часа в день, так что беззащитны мы в любом случае. Тогда для чего нужна эта армия, кроме как для бесплатного принудительного труда?

Но даже если вы никуда не переезжаете и вам не надо служить, почему любые контакты с «колониальной администрацией» — неважно, в лице школы, полиции или врачей — всегда так трудны, словно не предназначены для вашего удобства? Тут приходит на помощь мрачное объяснение того же Эткинда: «С точки зрения государства, живущего экспортом нефти, само население является излишним».

Можно продолжать считать Россию империей, но сам ты никогда не получишь ее благ, если ты со школьной скамьи не знаешь, что твое призвание — быть экономистом-управленцем. Однако обо всем, что здесь сказано, не говорилось на Болотной и Сахарова, ни слова о прописке нет и в фильме «Срок». Так может быть, мы слили протест, потому что не просили настоящей свободы?

Может быть, в следующий раз надо выходить на улицу
и требовать окончательной отмены крепостного права?