Нам нужно больше опросов

Неожиданное место телеканала «Дождь» в российской истории

Стоило только упомянуть в первом выпуске блога, что в России болезненно относятся к истории, и вот, опрос канала «Дождь» о блокаде Ленинграда обернулся масштабным скандалом. Надо признать, нашему обществу нужно больше таких опросов.

Как водится в России, ценность глупых и бессмысленных поступков осознается благодаря реакции правительства. Выходка Pussy Riot в ХХС, некрасивая  и странная, полностью оправдалась, рассказав обществу
о проблеме слияния церкви и государства и темных веках, что происходят
в головах людей. Неправильно составленный и непонятно к чему относящийся опрос телеканала «Дождь» в эфире программы «Дилетанты» (Почему сдача города гарантированно спасла бы жизни? Почему в опросе вообще предлагается оценить не реальное событие, а гипотетический сценарий?) обнажил другую бездну современного российского сознания.

После публикации опроса канал сразу пошел на попятную: убрал вопрос, извинился, устроил день патриотизма. Но ведь в действительности это голосование выполнило свою задачу. Теперь мы точно знаем, каково общественное мнение по поводу обсуждения Великой Отечественной войны.

Для того чтобы выразить его, 20-летние ребята оделись в форму советских солдат и водрузили Знамя Победы на крышу “Красного октября”, а пресс-секретарь президента заявил, что телеканал нарушил больше, чем просто закон. Довольно сложный способ сообщить о том, что ты с чем-то не согласен. Есть только одно объяснение: все эти люди дружно заявили о своей чудовищной травме.

Никто не кричит: “Идиоты! Город нельзя было сдавать!” — люди разгневаны самой возможностью публично поставить подобный вопрос. Телеканал обвиняют не в глупости, а в кощунстве. В оскорблении священного прошлого, к которому у нас подходят еще и очень избирательно.

Кому было бы дело, если бы опрос касался модернизации страны Петром Первым, тактикой русских в 1812 году или ужасов Революции?

Нет, у страны есть только одно событие, одно болезненное воспоминание
о Великой Отечественной. Воспоминание, существование которого должно бы настораживать. Во-первых, оно не наше. Газманов написал в своем «Твиттере» о том, что «хорошо, что его мама этого не видит».
И действительно, реагируют не участники событий, а в лучшем случае
их потомки. Сами ветераны (которых стали вытаскивать на свет божий
и заступники, и враги «Дождя») проявляют поразительное спокойствие
и мудрость.

Возможен ли в нынешних условиях документальный фильм «На краю надежды», где женщины-блокадницы буднично рассказывают о голоде и каннибализме во время обильного застолья?

У нас все время говорят о борьбе с фальсификацией истории, а в этовремя создают у людей ложную память. Память, которая заставляет впадать
в истерику задолго до начала обсуждения самого вопроса. Память, которая
по сути является антиисторией, потому что объявляется греховной попытка даже не скептического, а бесстрастного подхода. Если вы думаете, что история не занимается такой ненаучной, человеческой, трогательной памятью, то вы ошибаетесь. Вопросам о том, как и для чего она формируется и навязывается, посвящена целая область знания. Она так и называется — история памяти.

Вот что писал о памяти французский историк Пьер Нора:

«Память помещает воспоминание в священное, история его оттуда изгоняет, делая его прозаическим… Память укоренена в конкретном, в пространстве, жесте, образе и объекте. История не прикреплена ни к чему, кроме временных протяженностей, эволюции и отношений вещей. Память — это абсолют,
а история знает только относительное.

В сердце истории работает деструктивный критицизм, направленный против спонтанной памяти. Память всегда подозрительна для истории, истинная миссия которой состоит в том, чтобы разрушить и вытеснить её.
История есть делегитимизация пережитого прошлого».

Эта память — самое страшное наследие современной России. Экономика выправится, бессменный президент рано или поздно исчезнет, а вот травма, нанесенная целенаправленной истерической агитацией, останется. Как и тот факт, что мы так и не осмыслили и не обсудили прошлое, которое нас так сильно будоражит.

Заклеймив вопрос «Дождя» как немыслимый, мы так и не узнали ничего
о том событии, которому он был посвящен. Как ни странно, верные слова
о необходимости круглого стола по блокаде Ленинграда пишет только Божена Рынска. 

Запрет на дискуссию уже один раз сыграл с Россией злую шутку. Концепция «голодомора» возникла в Украине не на пустом месте. Историки этой страны занимались массовым голодом 1930-х, а наши избегали проблемной темы.
В результате общая трагедия СССР стала орудием украинских националистов.

Может так получиться, что опекание и защита от фальсификаций приведет
к тому, что мы не окажемся готовы к очередной проблемной дискуссии, покажем себя людьми, которые не могут отвечать за свое прошлое
и цепляются только за хрупкие мифы. Славное прошлое, которое так хотят защитить от фальсификаций, на самом деле очень уязвимо. Оно кажется неприкосновенным только потому, что еще мало кому пришло в голову
к нему прикоснуться. Но в любой момент могут быть подняты архивы
и рассказаны истории, которые разрушат этот лубок.

Это ведь только вершина айсберга. Если мы не можем задавать вопросы, даже идиотские, мы не сможем получить ответы, которые должны быть умнее вопросов. Нам нужен не день патриотизма, а день бестактных опросов, лучше год таких опросов. Только тогда мы сможем понять и героизм, и трагедию той войны и ветеранов, от имени которых норовит выступить каждый второй.