«Я понимаю, что, если останется одна пуля, я пущу ее себе в лоб»

Из Москвы до Шпицбергена автостопом

22-летняя Моника очень любит север. Именно поэтому она решила проделать путь от Москвы до арктического архипелага Шпицберген автостопом. Вот как это было.

Любовь к северу и начало пути

Я хочу побывать на всех территориях Заполярья. Прошлым летом я отправилась в самое северное поселение в мире — Шпицберген (эти территории — ворота в Арктику — Россия частично арендует у Норвегии). Мало того, я решила добраться туда автостопом. Единственный билет, который купила, — из норвежского города Тромсё до Шпицбергена. Автостопа по морю еще не придумали. 

свалбард тупо.jpg

камаз из ралли.jpg

байрам, дагестанец, граница с финкой.jpg

финляндия северная.jpg

Российская дорога

Вместе с моей приятельницей я вышла на трассу Москва — Питер. Сначала нас везла мама с ребенком, они добросили нас до Тверской области и выкинули в каком-то кафе. Там мы выпили кофе за 2 руб., а потом доехали до Питера на огромном гоночном «КамАЗе». Нам очень повезло увидеть такой «КамАЗ» изнутри — внутри все напичкано электроникой, ребята потрясающие, а дальнобойщики, проезжающие мимо, всегда сигналят. Передают таким образом привет. Недавно я увидела пилота, который нас тогда довез, по телевизору: их команда победила в ралли.

Из Питера мы кое-как доехали до Выборга, вопреки ужасной дороге: очень долго стояли на трассе, лил дождь, было темно, но в конце концов нас подобрал очень приветливый дагестанский дальнобойщик.

баренцбург.jpg

Финская дорога

Не помню уже, где мы остановились, — помню, что мы совсем не спали. Потом поймали машину, доехали до Хельсинки, оттуда — до Турку. В Турку у меня были друзья. Добрый северный человек Лейф Гранкулла довез нас до кемпинга. Там было холодно, шел дождь. И он вдруг спрашивает: «И вы что, хотите на улице спать?» У нас было очень мало денег, и мы действительно собирались спать на улице. Лейф оплатил нам деревянный домик, купил кучу сладостей и уехал. Он не хотел ничего взамен. Уже в честь того, что у нас такой дом, мы купили отбивную, был настоящий праздник! Сидим-празднуем. И тут видим, Лейф возвращается. Мы, конечно, испугались. Но он вернулся просто дать совет: сказал, что нам не надо ехать через Швецию, как мы планировали, потому что там есть дикая зона Вильдемарк, в которой никто не живет. 

Потом поехали в Олу, и там нашелся мой друг. В городке около полярного круга! Я люблю знакомиться с местными жителями: мы общаемся, они показывают город совсем с другой стороны, потом приглашают домой на чай.

лонгиербюен (longyearbyen), норвежский посел на шпицбергене.jpg

русский корабль в тромсе, где я приставала к русским с расспросами.jpg

оленьи останки.jpg

бассейн в баренцбурге.jpg

заброшенный бар
на 78 параллели.jpg

В Олу наши с подругой пути разошлись: она осталась там, а я поехала дальше. В Швеции остановилась в кемпинге. Я не спала всю ночь — было очень холодно и страшно от воя собак. На следующий день я сильно взбесилась, хотела бросить рюкзак, меня достал этот автостоп, и я больше уже не могла. Но меня подобрала одна семья на трейлере и довезла до границы Финляндии и Норвегии. Интересно, как с приближением границы четко видно изменение природы: она становится все суровее, превращается в норвежскую. Появляются гигантские горы и водопады. 

В Тромсё я взяла себе комнату в центре города. Очень дорого, но это самый лучший город на земле. Там тихо, природа потрясающая. Гармония, связь с природой, построк. Счастье, связанное с дорогой и людьми, — это непередаваемые ощущения. Когда ты стоишь на дороге, поднимаешь большой палец вверх и осознаешь, сколько еще всего впереди тебя ждет. Не хватало только человека, которого можно схватить и сказать: «Как же я счастлива!»

Швеция, Норвегия, одиночество

тромсе.jpg

килписьярви (kilpisjarvi) финка граница с норвегией, жили по соседству с оленями.jpg

Прибытие в Шпицберген

И вот из Тромсё я поехала в Шпицберген. Первое, что я увидела, ступив на эту землю, — огромный бюст Ленина и надпись: «Наша цель — коммунизм». На Шпицбергене вообще не темнеет, в 12 часов ночи — солнце. Нет растительности. За пределы поселения нельзя выходить без ружья — везде белые медведи. Я жила одна в гигантском сером здании и не могла выйти, потому что жутко боялась белого медведя. Людей вообще нет, поэтому приходилось иногда выходить на улицу одной. Зато ночью там работают таджики, что-то ремонтируют, — световой день же 24 часа.  

Первое, что бросилось в глаза, — это разбитое окно, вместо него полиэтилен. Мне говорят: «Да это медведь стекло выбил, вот временно повесили». Ты берешь ружье и идешь с ружьем за водой, даже в туалет без ружья ходить опасно. Набираем воду в арктическом озере. Я иду за водой, а другая девочка рубит дрова. Вместе топим чугунную печь. 

12 часов ночи в баренцбурге.jpg

шпицбершген 2.jpg

кто-то на яхте сюда пришел.jpg

шпицберген.jpg

Охота на тюленей

Нам говорят, что недалеко есть гора, на которой тусуются тюлени. «Как круто!» — подумали мы, взяли ружья и пошли. Одна девочка осталась и сказала, что, если через полтора часа нас не будет, она пойдет нас искать. Но перед этим нам провели инструктаж, как стрелять из ружья. «Увидели белого медведя, первое, что вы делаете, — это никуда не бежите, а то сработает рефлекс у животного, и, если он все-таки заинтересовался вами, потому что он голодный, вы начинайте орать и свистеть в свистки. Есть еще такое правило: если увидел белого медведя, надо срочно позвонить в службу спасения, чтобы на вертолете прилетели». Проблема только в том, что сети нет, кучу раз проверяла — сигнала нет. У нас было только ружье. А нас дальше инструктируют: «Если медведь будет ходить вокруг вас, это означает, что он собирается нападать, тогда снимаете ружье с предохранителя и делаете два предупредительных выстрела в сторону. Он может испугаться и убежать, но если не сработает, то стреляйте в сердце». У нас было всего три патрона. Я еще в жизни ни в кого не стреляла. Тогда я поняла, что, если останется одна пуля, я пущу ее себе в лоб. «Если он появится, буду стрелять сразу в него», — подумала я. И, внимание, стрелять можно только со 100 м, если дальше, то тебя посадят, потому что это уже не самооборона, а медведи занесены в Красную книгу.

И мы шли полтора часа, чтобы посмотреть на этих тюленей, я в страхе вцепилась в ружье. Тюленей я только один раз сфотографировала, меня больше волновали белые медведи. Но с нами ничего не случилось. Мы дошли до дома, зашли внутрь, поставили кофе и сварили гречку. Это была самая вкусная еда, которую я когда-либо ела. Потом я села на дрова у костра и просто смотрела на огонь — ничего не могла больше делать.

Наутро мы отправились в еще одно путешествие с какими-то археологами. Самое интересное, что ехали мы не на нормальном судне, а на буксире. Пришвартовались, мне стало плохо. Я испытала на себя все трудности морской болезни, пока мы добирались до места. Я выбежала из лодки на сушу и орала «ура!», все смеялись надо мной. Но потом я опустила голову, увидела следы белого медведя и побежала назад с визгом. Прибежали чуваки с ружьями и такие: ну все, давайте назад...

шахтерята баренцбурга.jpg

след медведя.jpg

такие дела. баренцбург.jpg

решорш, тот самый буксир, археологи.jpg

поле футбольное баренцбург.jpg

бухта решорш, где мы высадили археологов.jpg

Карта пути Моники: