Кризис четверти жизни: все не то и все не так

5 причин быть несчастным в 25 

Совсем недавно ученые назвали наше поколение самым депрессивным. Казалось бы, жизнь только начинается и вся прелесть молодости должна внушать лишь оптимистичный настрой и радовать дальнейшими перспективами, но вместо этого раз в месяц ты лежишь на полу с бутылкой чего-нибудь крепкого под Radiohead. И вроде бы объективно есть все компоненты счастья, но на душе ощущение, что все это не то. ВОС решил разобраться в причинах этого сугубо современного феномена — кризиса четверти жизни. 

Чрезмерная инфантильность

Уже никого не удивляет, если в 25 лет человек все еще считает себя ребенком и с утра до вечера играет в Xbox вместо того, чтобы работать, заводить семью и собственных детей. Современное поколение откладывает момент взросления просто потому, что может. Всему виной растущий уровень жизни: пока хватает родительского кошелька, на работу можно не устраиваться. Меняется и представление о детстве: если раньше оно было чем-то вроде демоверсии взрослой жизни, то сейчас воспринимается как золотое время, которое, по мнению и родителей, и детей, должно длиться как можно дольше. Однако рано или поздно решать проблемы с жильем, работой и личной жизнью все же приходится — родительское терпение не вечно.

Ольга, 24 года, осознала,
что повзрослела, когда начала работать

Я поняла, что что-то со мной не то, когда устроилась на работу после института. С курса второго я мечтала уже закончить обучение и начать зарабатывать деньги, дабы не зависеть от родителей, все шло по плану, но, когда я реально начала сама себя хотя бы частично обеспечивать, я поняла, как ошибалась. Первые дни на работе я потратила на осознание того факта, что вот она, взрослая жизнь, вот она, независимость. Раза три за рабочий день я выходила в туалет поплакать, было ощущение, что я из подростка сразу превратилась в старуху, что радость и счастье в моей жизни на этом закончились. Пока что я все еще живу с родителями, и хоть это, наверное, эгоистично, съезжать не особо-то и хочу. Меня вполне устраивает, что мне не нужно приходить после работы и думать о том, чем бы поужинать, не нужно покупать что-то на последние деньги и жить от зарплаты до зарплаты, что дома всегда убрано и уютно. Мне нравится, что папа до сих пор обращается со мной как с ребенком. Хотя мама уже вовсю намекает, что пора уже взрослеть, пора мне уже свою собственную семью заводить и сваливать из родительского дома. У нее-то в 24 уже был ребенок и я на подходе, а я все еще гоняю на Penny и смотрю Adventure Time.

Велта, 21 год, не хочет торопить время

Для меня кризис четверти жизни — это ощущение огромного несоответствия между тем, как тебя видит мир, и тем, как ощущаешь себя сам. Тебе кажется, что ты еще ребенок / подросток / да кто угодно, но не взрослый человек. Большую часть времени все вполне нормально: ну неорганизованная немного (потому что творческая натура, конечно), новых знакомых умиляет твой наивный взгляд на жизнь, а друзьям нравится, что с тобой всегда весело и можно подурачиться. А иногда все совсем по-другому: родители намекают, что пора бы уже знать, чего хочешь, а ты не понимаешь — куда торопиться? Жизнь ставит тебя перед развилками и заставляет принимать судьбоносные решения — и тебе страшно, потому что ты не чувствуешь, что к этому готов, и как-то резко это все стало очень серьезным. Ты еще не чувствуешь себя взрослым и искренне не понимаешь, почему тебе нужно взваливать на себя столько ответственности и думать о будущем, и каждый момент, когда нужно собраться и сделать что-то по-настоящему важное, пугает до смерти. Так и живешь: кушаешь мороженное и завидуешь Питеру Пэну от всей души.

Несоответствие реальности ожиданиям

Детям взрослая жизнь видится невероятно увлекательным трипом: вседозволенность так и манит, а вот об ответственности и необходимости принимать серьезные решения поначалу никто не думает. Так, многие школьники полагают, что учеба в вузе — захватывающий процесс и образование им непременно пригодится, а потом, годами изучая заформалиненные органы и статьи Гражданского кодекса / получив наконец диплом, начинают сомневаться в том, есть ли у высшего образования хоть какой-то смысл. Эти заблуждения вкупе с уверенностью, что если ты ошибся в выборе будущей профессии после школы, то никогда больше не сможешь заниматься любимым делом и будешь напрасно тратить лучшие годы своей жизни, прозябая в офисе, спуская все деньги на съемную квартиру в спальном районе Москвы и кушая гречу на завтрак, обед и ужин, создает огромный плацдарм для депрессии. Начинает казаться, что ты просто потерял лучшие годы своей жизни в погоне за иллюзорным счастьем, а впереди только старость и смерть. 

Максим, 24 года,
разочаровался в выбранной профессии

Всю свою сознательную жизнь я мечтал стать архитектором, как мой дедушка. Всегда считал эту профессию какой-то романтической и даже чуть-чуть героической: проектирование зданий, создание облика города, от тебя столько всего зависит — ведь это так интересно! Тем более рисовать и чертить — это то, в чем я хорош. Все свободное время уделял подготовке к поступлению в вуз, там-то меня всему и научат, думал я. И вот я споткнулся о первый этап моего становления в качестве архитектора: в универе все оказалось не так уж и увлекательно, чертить и рисовать стало моими самыми нелюбимыми занятиями. Еще и нудные базовые предметы, которые, как мне казалось, просто отнимают мое время. Я начал осознавать, что, выпустившись из университета, меня ждут не запредельно интересные будни человека, украшающего своими работами этот город, а безнадежная рутина младшего ассистента какого-нибудь зазнавшегося недоархитектора, не желающего выслушивать твои идеи, потому что «это противоречит всем архитектурным канонам». Так и оказалось. Детская мечта превратилась в работу, которую я ненавижу. И я не знаю, что с этим делать.

Кирилл Савинов, раньше все знал, а теперь ничего

До определенного момента в жизни все идет по накатанной. Школа, потом университет, там каждые полгода сессия — все делаешь как надо, все понятно. Потом тоже понятно: я не хотел идти в армию и еще хотел изучать американскую историю XVII–XVIII веков. Поступил в аспирантуру. А дальше началась хрень. Аспирантура мне не нравилась, зато появились какие-то журналистские проекты, потом работа в ВОСе, о которой можно только мечтать. Ну а где-то года полтора назад я ушел с ВОСа во многом потому, что диссертацию надо было все же доделать. И тут понеслось. С одной стороны — полное непонимание, чем себя занять, писать ли не очень любимый уже диссер, что делать со своей жизнью вообще. Оказалось, что я всегда загонял себя в узкие рамки, в которых было понятно, что делать, а на самом деле не знаю ничего о мире и о том, как в нем жить. И хотя я с диссером почти покончил, да и на ВОС вернулся, снова занимаю себя работой, по-прежнему живу в хаосе. Хожу к психотерапевту. Выяснилось, что и о себе, о том, что творится внутри, я ничего не знаю. И вот к 26 годам чувствую, что еще никогда не был таким беспомощным и глупым.

Уверенность в своей исключительности

Мы плавно перешли от культуры Эдипа к культуре Нарцисса. С детства из нас растят маленького арийца, убеждая в том, какие мы особенные и выдающиеся. Причем уверены в этом как сами дети, так и мамы, папы, бабушки, дедушки — вся семья. Каждый день они заводят разговор о большом будущем своего чада и предаются совместным мечтаниям, составляя план его дальнейших достижений. Но эта бесконечная вера в свою исключительность пошатывается, когда чадо сталкивается с кучей таких же убежденных в своем великолепии людей. До кого-то, конечно, так и не доходит, что он всегда на пьедестале только в его собственном воображении. Но счастливчики все-таки начинают осознавать, что есть люди куда умнее и талантливее, чем они. А если уйдешь из дома и не вернешься, никто и не расстроится. Человек не оправдывает собственных ожиданий, не чувствует, что имеет хоть какое-то значение для общества, и грядущая неопределенность начинает сводить с ума. Начинаются судорожные поиски новых, более земных целей, а все грезы о славном будущем и величии постепенно сходят на нет. Былая самоуверенность сменяется желанием исчезнуть.

Анастасия, 27 лет, впала в депрессию после неудачи на кастинге

Наверное, большую часть своего детства я провела в руках с микрофоном. С детства обожала петь и выступать на сцене. Все меня нахваливали, сравнивали с моей любимой Бейонсе и заливали о том, что я стану великой певицей, а я в ответ обещала им бесплатные билеты на свои концерты. Подруга сказала, что пора уже зарабатывать на моем таланте, и посоветовала мне сходить на кастинг на какое-нибудь шоу. Скажу сразу, это было ошибкой. Меня, конечно же, не взяли: и даже дело не в том, что кто-то проплатил себе место или что я несколько нот не дотянула от волнения, а просто там были люди реально куда талантливее меня. Вокруг все начали кудахтать, что там все куплено и так далее, но я сама понимала, что я себя очень переоценила. И самое горькое, что умирала мечта всей моей жизни вместе с верой в себя. Это меня подкосило, наверное, на год, я не жила, а существовала в каком-то амебном состоянии. Я даже пыталась покончить с собой, но, слава богу, все обошлось. Сейчас вроде все хорошо, но я до сих пор в поиске себя, пытаюсь понять, чем же я отличаюсь от серой массы.

Аня, 21 год, пыталась вытеснить мрачные мысли потоком новых знаний

Все началось после достаточно болезненного для меня расставания. Я вообще человек, который плохо переносит перемены и тяжело расстается с близкими людьми. Все было как всегда, по стандартной схеме: ныряешь в любовный омут с головой одним человеком, а потом всплываешь абсолютно другим. Так было и со мной: оставшись одна, я поняла, что все прежние ориентиры и желания уже не актуальны, все то, к чему я стремилась, оказалось вовсе не моим.

Раньше во мне было некое чувство собственного превосходства над близким мне кругом: мне казалось, что я интересуюсь более серьезными вещами, ставлю более высокие цели. Но круг общения стал шире, и я поняла, что многие куда умнее меня, и я со своими вселенскими амбициями и скудными знаниями им явно не конкурент. Было ощущение, что я упустила все возможности и потратила последние пять лет не на то, чтобы создать основу для будущего успеха. Да и мое окружение, казалось, будто только тянет меня вниз. Все мои прежние мысли о самодостаточности и независимости, о том, чтобы стать человеком, на которого захотят равняться, попасть в учебники истории и все в этом духе, — все это оказалось жалкими, наивными детскими иллюзиями. Но больше печалило не то, что все это не достижимо, а то, что все это мне теперь и не нужно.

Я стала равнодушной абсолютно ко всему, что происходит вокруг. Только мысли о том, что впереди меня ожидает средненькая работа, семья скорее по нужде, а не по любви и бренное существование без желанного величия сводили с ума. Но еще больше меня коробило, как бы эгоистично это ни звучало, когда я видела, что люди, у которых вроде бы все не слава богу и непочатый край действительно серьезных проблем, счастливы. Они просто радовались жизни. А у меня, с целым багажом поводов для радости, этого счастья нет.

У меня началась депрессия, жуткие проблемы со сном и с аппетитом: иногда не спала и ничего не ела пару-тройку суток, не выходила из дома и часами плакала, потому что не могла ничего сделать с собой и со своей жизнью. Казалось, что отведенная для меня порция счастья закончилась.

Поначалу я, конечно, все валила на синдром брошенки, а не на какой-то кризис самоопределения. И конечно же, вместо того чтобы что-то да решить, я отрицала наличие какого-либо недуга. Но потом потихоньку начала понимать, что проблема назревала уже давно, а расставание стало поводом для начала самокопаний.

Наверное, как и многие, я думала, что если у меня не будет свободного времени, то и угнетающие мысли куда-то исчезнут. Я начала читать все подряд, все, что было в зоне досягаемости — от «Краткой истории Вселенной» Хокинга до «Майн Кампф», дабы забить голову чем-то посложнее моих переживаний, решила воплощать в жизнь все спонтанные желания и обзавелась парочкой дурацких портаков, постоянно где-то тусила и всячески пыталась чем-то себя занять. Но почему-то для страданий время всегда находилось. Я надеялась, что куча новой информации вытеснит из моей головы мрачные мысли, но они стали только прогрессировать.

Частенько тоска накатывает по полной, и я гуглю, как уйти в монастырь, но, конечно же, потом понимаю, что три года вне социума слишком даже для меня. Но на полгодика, чтобы разобраться в себе, я бы ушла, серьезно.

Сейчас я чувствую, что стою на перепутье. Всю жизнь я шла идеально ровной прямой дорогой, я шла, и меня все устраивало. Все вокруг утверждали, что я иду в правильном направлении, что это единственный верный путь. И я радостно шла дальше, пока по какой-то причине не остановилась. И, осмотревшись по сторонам, я поняла, что больше не хочу идти этой дорогой. Какая бы она ни была ровная и что бы прекрасное меня ни ждало в конце пути, я не хочу этого. Но уже нельзя вернуться назад, и я не могу пойти по другой тропе, потому что не знаю, какую выбрать, не могу пойти вообще по бездорожью, потому что неопределенность пугает. И я просто стою и топчусь на месте в ожидании чертова знака, который укажет верное направление.

Пропаганда культа успеха

Постоянно мелькающая реклама навязывает свои завышенные стандарты потребления. СМИ формируют якобы идеальный образ молодого человека, пропагандируя обязательность раннего успеха в любом начинании. Не стал человеком с большой буквы в 25? Ну все, значит, и не станешь. Если для старшего поколения хорошо оплачиваемая стабильная работа — это уже показатель успеха и залог счастливой жизни, для молодежи — это тяготящая рутина, их амбиции простираются выше. Многие жертвуют детскими мечтами, увлечениями, которые действительно приносят удовольствие, потому что они не способствуют скорейшему достижению желаемого успеха, и берутся за вещи, которые, возможно, и более перспективны, но не делают человека счастливее. Со временем невольно начинаешь интересоваться возрастом не так давно добившихся успеха людей и сравнивать чужие достижения со своими: и, если какая-то 20-летняя актриса получает «Оскар», появляется ощущение собственной неполноценности. Даже если у тебя и в мыслях не было становиться актером / актрисой. Сейчас возраст основных достижений смещается в период между 18 и 25 годами, поэтому если человек к 25 не стал вторым Стивом Джобсом, то здравствуй, кризис самоопределения.

Никита, 25 лет, страдает из-за сравнений его достижений с ранним успехом отца

Мой отец всегда был для меня примером: он человек, который сделал себя сам, открыл свое дело и продолжает весьма успешно его вести. А я еще и внешне на него похож безумно, поэтому с детства все мне пророчили, что я стану, как он, и даже лучше. И рос я в такой среде, где все уже знали прекрасно, что я буду продолжателем дела отца, да и сам еще что-нибудь свое придумаю. Я тоже так думал, вроде всегда был достаточно смышленым парнем, действительно хотел помогать отцу и развивать семейный бизнес. Но тут мне исполнилось 25: в этом возрасте у моего отца дела уже шли неплохо, он уже был женат на маме, и, по рассказам, они были счастливы, несмотря на непростые времена. А что я? Ну закончил экономический факультет МГУ, с девушкой как раз только-только расстались, несколько раз пробовал начать что-то свое: от интернет-магазина баскетбольной атрибутики до составления букетов на заказ, но все попытки были тщетны. И у меня началась настоящая депрессия. Мне казалось, что я ни на что не способное ничтожество, а все эти 25 лет я обманывал и себя, и всю свою семью. Сейчас стараюсь как можно реже видеться с родственниками и с некоторыми друзьями, потому что их вопросы давят на меня и заставляют возвращаться к мыслям о том, какое я чмо.

Гоша, 24 года, жалеет о потраченном зря времени 

Люди любят выдумывать кризисы. Гораздо легче объяснить внутренние и внешние проблемы в жизни, ссылаясь на то, что это естественно для твоего возраста. Я отрицательно отношусь к желанию объяснить свои проблемы внешними факторами, тем не менее принято считать, что определенные сложности совпадают с определенными цифрами.

В 24 лет я впервые начал серьезно задумываться, правильно ли я воспользовался данным мне временем. Надо признать, что поводов начинать паниковать было достаточно, потому как высшего образования нет, постоянной работы нет, зато есть квартира, за которую нужно платить, и ребенок, который хоть со мной и не живет, но, помимо веселого времяпрепровождения, нуждается еще много в чем другом. 

Впервые я начал ощущать свой возраст и течение времени. То, что, как мне казалось, было пару лет назад или относительно недавно, на самом деле было пять лет назад, а то и больше. Возможно, это связано с тем, что меня наконец-то в полной мере отпустили все гормональные бури и я смог спокойно на все смотреть со стороны, а не как раньше: будучи обдолбанным все время, либо излишне суетливым и обидчивым, либо впадая в немотивированную меланхолию, не замечая никого, кроме себя. Надо научиться ценить время. 

Я часто сравниваю себя с другими, несмотря на то что каждый раз прихожу к мнению, что это совершенно бесполезное занятие. И каждый раз отмечаю какие-то качества, которые у меня гораздо слабее: этот более терпеливый, этот более образованный, эта больше зарабатывает, этот лучше в своем ремесле, чем я. И как ни крути, все это связано с тем, как я просрал целых семь лет после окончания школы.

Но помимо прошлого есть и будущее. 30 уже очень скоро, и, судя потому, как пролетели последние пять лет, следующие пять пройдут еще быстрее, и это крайне настораживает. Ведь не хотелось бы обнаружить себя в начале четвертого десятка и понять, что ничего, по сути, не изменилось. Крайне печальная перспектива.

А в целом это все очень индивидуально и может быть совсем не привязано к цифре 25. У некоторых это происходит раньше, а у некоторых не происходит до 40. А может, и вообще не произойдет: некоторые вообще не склонны обзаводиться лишними вопросами и спокойно себе живут.

Обилие информации

Еще одна неочевидная причина таится в доступности информации. С детства мы погружены в мир интернета, где можно найти все, что тебе интересно, следить за жизнью того, кого считаешь примером для подражания. Хотя, как известно, меньше знаешь, крепче спишь. И вот мы смотрим на красивые будни классных, по нашему мнению, людей, которые берут от жизни все, не задерживаются в одном городе дольше, чем на неделю, и постоянно находятся в центре событий. И они наши ровесники, но у нас почему-то вместо солнечных пляжей Калифорнии грязные русские закоулки. Мы искренне верим, что еще чуть-чуть — и заживем с таким же размахом. Но время идет, сверстники вдруг перевоплощаются в успешных и счастливых людей, а у нас ничего не меняется. Вместо нескончаемых путешествий и новых знакомств появляется гнетущая работа, забирающая весь былой задор и дающая понять, что нет, ничего уже не изменится. Единственное представление об обозримом будущем — работай до 60, выходи на пенсию и умирай.

Елена, 26 лет, считает, что обладает всем,
кроме счастья

Когда я начинаю убиваться из-за ощущений, что достигла своей максимальной планки, все вокруг обвиняют меня в том, что все мои проблемы надуманы и я тупо пытаюсь привлечь внимание. На самом деле все не так и плохо: хорошо оплачиваемая работа, жилищный вопрос не стоит остро, кругом всегда интересные люди и веселье. Но частенько чувствую себя самым жалким человеком на планете. Особенно, когда вижу, как мои одногруппники выкладывают снимки из путешествий в Instagram: все такие счастливые, отдохнувшие, а я сижу и перерабатываю уже опостылевшие документы и считаю дни до желанного отпуска. Но и на берегу моря под пальмами не чувствую себя удовлетворенной. Особенно меня угнетает, когда какая-нибудь тихоня-одноклассница публикует фотки со своей свадьбы. А мои стабильные трехгодичные отношения так и не перерастают в семью, хотя я вроде бы и не особо хочу, чтобы переросли, но иногда начинаю побаиваться, что я доиграюсь со своими карьеристскими амбициями и останусь одна-одинешенька. Окружение считает меня счастливым человеком, у которого все есть. Да, пожалуй, все, кроме счастья. 

Даша Борисенко, смогла пережить кризис  

У моей истории была двухмесячная прелюдия в 23. Я много работала целый год и отложила денег, чтобы провести лето в свое удовольствие. Вместо удовольствия заработала долгие недели лежания в постели, «Отчаянных домохозяек» и непреходящие мысли о смерти. Потом отпустило, я уехала на несколько месяцев в Германию, много путешествовала и уже собиралась остаться в маленьком немецком городе насовсем, но потом вдруг решила вернуться в Москву и пойти работать в ВОС. Так и случилось, и свой 25-й день рождения я встретила на новой работе. Конечно, мне не нравился этот возраст — вроде как становишься официально взрослым, а воспринимаешь себя по-прежнему ребенком. Но все переживания заглушались радостью от работы и восхитительной личной жизнью — через несколько месяцев я по уши влюбилась и стала шеф-редактором. Легкую печаль взросления я и приняла за тот самый кризис и была уверена, что к следующему дню рождения все это пройдет.

А в 26 началось по-настоящему. Я стала часами гуглить всех голливудских звезд и популярных исполнителей, чтобы проверить, не младше ли они меня ненароком. Если это оказывалось так, начинался тремор: ведь они кто-то, а я никто, пусть я никогда и не собиралась становиться певицей или актрисой. Поняла, что мое тело неуклонно меняется и похудеть, например, становится гораздо тяжелее, чем в 22, не говоря уже о том, что не спать сутками, как в 18, стало чем-то из области фантастики. Я стала очень волноваться за свое здоровье. Резко бросила курить, и у меня начались булимические приступы. Мои идеальные отношения превратились в череду истерик, работа — в офисный ад, тело — в бесформенную массу. А потом в один прекрасный момент меня выселили с квартиры, а отношения закончились. Нужно было что-то делать. Я нашла новую квартиру, друзья помогли сделать там ремонт, и потом я поехала к друзьям в Германию, а оттуда — в Вену. В Вене старый друг сказал мне, что лучшая инвестиция в его жизни — психоанализ и мне не помешает тоже попробовать.

Через 10 дней я сидела в кресле психоаналитика. «Здравствуйте. Мне 26 лет. У меня интересная работа и хорошая должность. Я живу в прекрасной квартире на Тверской и ни в чем не нуждаюсь. У меня куча друзей в разных странах. Читатели присылают мне письма с благодарностями. Меня узнают на улице. Я пишу стихи, неплохо рисую и люблю фотографировать. Много путешествую. Знаю пять иностранных языков, если не считать мертвые. Моя проблема в том, что я ничтожество. И я не знаю, чего хочу от жизни. Моя — полное дерьмо».

С тех пор прошел ровно год. Я коротко постриглась и снова обросла. Потратила десять дней на то, чтобы в одиночку добраться автобусами до Освенцима и вернуться. Вступила в «Клуб 27» и не покончила с собой. Съездила на место, где случилась моя главная детская травма, и сфотографировала его, а камера зажевала пленку. Вернулась к старым друзьям и нашла новых. Занялась поул-дэнсом. Начала много ходить пешком. Сбросила четверть своего веса. Стала донором. Выдержала Великий пост. Пережила свой первый курортный роман, правда, не на курорте. Научилась играть в настольный «Старкрафт». Бросила психоаналитика. Подумываю вернуться.

Я так и не нашла свое призвание. Но меня уже не пугает мысль о том, что есть будущее и в нем у меня будут дети, первый седой волос и первый ботокс, увольнения и новые работы, другие города и другие бойфренды, и я уже точно не стану балериной и не умру, как Курт Кобейн. Взросление никогда не заканчивается, но перестает быть драмой, если не пытаться всеми силами повернуть процесс вспять.