Монстр из-под кровати: О чем говорят наши детские кошмары

Почему нас преследуют клоуны, Хрюша и родители-наркоманы

Вы помните, что пугало вас в детстве? Мы задали этот вопрос группе читателей — и, на удивление, классические пугала типа Фредди Крюгера в ответах фигурировали очень нечасто, освободив место для куда более неожиданных кошмаров. Мы собрали истории о самых больших ужасах детства читателей и попросили психолога объяснить, откуда взялась вся эта чертовщина в ребячьих снах, как от нее избавляться и как она может, не оставшись в прошлом, тайком влиять на всю нашу взрослую жизнь.

Смертоносные кришнаиты

В начальной школе меня очень пугала смерть. А как-то летом я был в детском лагере, куда наведывались кришнаиты и кормили всех своей едой. Пацаны рассказывали про них страшилки, что они обматывают людей скотчем и делают из них мумии или вроде того. В школе меня с этой проблемой даже отвели к психологу (единственное, что я помню из общения с ней, это как меня попросили на скорость тыкать ручкой в расчерченный на четверти лист, а потом считали, в какой четверти больше попаданий).

Голуби

В подростковом возрасте постоянно снилось, что я просыпаюсь в своей комнате от странного шума. Казалось, что по что-то движется. Во сне я открывала глаза и понимала, что комната наполнена голубями. Они ходили по моим вещам, кровати, по мне, стучали коготками, громко ворковали, портили вещи. Потом я просыпалась в реальности и очень боялась опять обнаружить эту картину.

Летучий Хрюша

Был такой персонаж — Летучий Хрюша. Его показывали в заставке какой-то детской передачи. Я боялся, что он меня сожрет, и прятался от него под столом.

Родители-наркоманы

Голова профессора Доуэля из советского фильма меня очень пугала. Кроме того, был очень сильный страх в детстве — узнать, что мои родители стали наркоманами. Это еще в раннем дошкольном возрасте было. Очень хорошо помню, как в ужасе ходил по квартире и искал шприцы использованные. Когда услышал в разговоре взрослых, что мама ходила к соседке снизу, которая попросила ее чем-то уколоть, подумал, что вот теперь я пропал и родителей не спасти. Потом как-то это само прошло, осязаемых доказательств родительской наркомании я так и не нашел.

Бабушкин лифт

Я боялся лифта в старом доме в центре, где бабушка с дедушкой жили. То был один из самых олдовых лифтов в истории, наверное. Когда придумали лифты, наверняка на следующий же день построили вот этот. Он уже несколько веков как не работал, и за его чугунной решеткой был слой ржавой сетки, за которой могло прятаться что угодно. Помню, меня поражал контраст: в панельной многоэтажке, где я жил, лифт был новенький, постперестроечный, а тут иду, вижу — дверь в ад. Спрашиваю у папы, что это, он говорит, что лифт. А там … какой-то, а не лифт. Что я, лифта не видел? Видел.

Искусственный разум

Был какой-то суперинтеллект техногенного характера. У нас с ним постоянно шла игра, на кону которой стояла моя жизнь. Он был сверхумным и все такое, и шансы на его выигрыш были намного больше, так что я всегда ему проигрывал. Однажды я проснулся после такого сна, снова проигравший, и начал в спешке собираться, заправлять кровать, чтобы успеть попрощаться с мамой до того, как он меня заберёт. Было такое чувство, что это был сам Сатана.

Безликие монахи

В детстве по радио передавали какую-то литературную передачу, и там было что-то про черных монахов. Они там были какие-то непростые, я так и не вспомню. Но я их так живо представил себе, что они начали везде мерещиться. Одна мысль о том, что я могу повстречать монаха, приводила меня в состояние панического страха, от которого я окаменевал и боялся сдвинуться с места. Лежа в кровати, я точно знал, что, если поверну голову, обязательно увижу монаха. Но только не его лицо — оно спрятано под капюшоном. Я долго копил силы, а потом бежал без оглядки в другую комнату. 

Мамуна и шпионы

Меня больше всего пугала мамуна. У нас на стене висел ковер персидский, и на нем был узор, похожий на воздушного змея с лицом и бахромой по краям. Вот он и был мамуной. Как-то раз я проснулся, и она, огромная, стояла в дверях и смотрела на меня. Было очень страшно.

Кроме того, в подвале дома напротив жили шпионы. Мы как-то нашли ржавые шприцы около того дома и сразу догадались, что там происходит. Шпионы крали детей и высасывали из них кровь для своих шпионских задач. Один раз, глядя в подвал, мы увидели волосатую руку, тянущую что-то с подоконника. Это было главным подтверждением их существования.

Кукла-украинец

Я года три подряд смотрела передачу по ТВ-3: там каждый день показывали часовой фильмец с дерьмовыми актерами и гримом про всякие ужастики. Я страшно боялась всех их (вообще всех), и ночью все они сидели рядом со мной — ну, в моих дурацких детских фантазиях. Рыба-капля, мумия, вампиры и все такое. Мумию в фильме уничтожили, кинув сердце в дробилку для отходов, которая есть на всех американских кухнях. У меня такой не было, и я не знала, как ей вообще сопротивляться. Но самой страшной была одна кукла. Это был простой парень в украинском национальном костюме. Помню, в какой-то момент мне каждую ночь начала сниться тыква. Она просто висела в воздухе и зловеще смеялась, приближаясь к кровати. Я лежала с ватными ногами и ничего не могла поделать. В седьмую вроде бы ночь я хватаю эту тыкву, бегу на кухню и выбрасываю. Потом смотрю на нее, лежащую среди мусора, а это та самая кукла! Очень боялась ее. 

Железный человек

Я точно знала, как он выглядит. Это железный человек в железной мантии ростом два метра. У него черные глаза. Живет за холодильником, в одежном шкафу, на кухне и в чайнике. Бабушка угрожала, что если я буду есть собачий корм, то он за мной придет, а еще что я стану собакой. Меня это пугало примерно одинаково. Мне казалось, что он утянет меня за шкаф к еще более страшным, чем он, существам. Если честно, до сих пор его боюсь. Когда поднимаюсь по лестнице, иногда кажется, что он схватит меня за ногу.

Нечто

В детстве я боялась ночами «чего-то» за моей спиной. Это нечто меня преследовало. Поэтому иногда я боялась идти до туалета. Я быстро бежала к туалету, резко включала свет и оборачивалась, чтобы увидеть это нечто. Но оно всегда было быстрее меня и пряталось. Я так и не узнала, зачем оно это делало и как выглядело.

Ленин и Апокалипсис

Мои родители любили манипулировать детьми страхом. Меня пугали бабайкой. Он был высоким, худым и накрыт оранжевым шерстяным одеялом.

Примерно в то же время меня пугал вполне конкретный персонаж — Ленин. Бабушка мне рассказывала, что он убил мальчика (она имела в виду цесаревича Алексея). Я Ленина очень за это ненавидела, вырывала все портреты из букварей. Когда мои родители повезли меня на Красную площадь, я стала плакать, что не хочу туда, потому что там лежит Ленин. Я представляла себе его огромным и серым. Размером от исторического музея до собора Василия Блаженного.

Лет в шесть я начала панически бояться клоунов и продолжаю до сих пор. Было даже какое-то время, когда клоуны мне снились каждый день на протяжении недели или больше, я очень боялась засыпать. Клоуны и так выглядят не очень привлекательно, но мои всегда еще гримировались, как в фильмах ужасов. Кстати, родители пригласили как-то клоунов ко мне на день рождения, мне семь лет исполнялось. Стою я такая в комнате, распаковываю очередной подарок, а тут заходит он, герой моих снов, вот это я пересрала.

Лет в десять я прочитала книгу о конце света. Книга очень красочно описывала последние времена с предшествием Антихриста и всем таким. Я стала ужасно бояться конца света. Чтобы быть не одинокой в своем страхе, я стала проповедовать его соседским детям. Я давала им подробнейшие инструкции на тот или иной случай. Тут больше всего я боялась за своих детей, если, не дай бог, им будет суждено появиться в столь кошмарные времена.

Пауки

Я боялся пауков, что сплели паутину в моей комнате. Думал, что случайно попадусь в темноте в липкую паутину, запутаюсь, и тогда придет паук и покусает меня. Мама, узнав об этом, сказала: «Вот мой меч-кладенец, я эту паутину всю раз-раз-раз — смахнула». Тогда я успокоился — и все.

Страхи комментирует Виктория Жаденова, психиатр и психотерапевт, соучредитель лаборатории личности HumanLab humanlab.ru.

Природа страха очень разнообразна. В большей степени страх — это животный инстинкт самосохранения, на который накладываются социальные нормы и не нормы и особенности.

Это может быть охранительная акция на что-то новое, неизведанное и необычное, как, например, упомянутые кришнаиты, пауки и клоуны. Когда ребенок видит их впервые, его животные инстинкты говорят: это новое, яркое и страшное или черное, пушистое и опасное. 

Что происходит с ребенком во время страха? Он замирает, перестает дышать и разговаривать, а в ощущениях — как будто почва уходит из-под ног. Это сродни реакции животных, когда они притворяются мертвыми. Для того чтобы страх прошел, необходимо продолжение: задышать, закричать, начать двигаться, почувствовать почву под ногами и убежать или пойти в наступление с целью защиты — или же появляется большой родитель и спасает. Например, так поступила мама у последнего автора, сказала: «Вот мой меч-кладенец, я эту паутину всю раз-раз-раз — смахнула». 

Если этого не происходит, то в такой точке формируется невроз — и человек, уже порой даже не помня, с чего все началось, просто панически боится пауков. Вариант ответа на страх: «Ой, ну что ты, глупенький, не бойся, он же маленький, смешной, дружелюбный» — в корне неверный, в данном случае ребенок не получает должной защиты и отработки страха, а получает вместо этого обесценивание его эмоций и, как следствие, невроз. 

Но это все рациональные страхи. Страхи чего-то реально существующего и потенциально опасного на самом деле. Как страх чужого человека, который может причинить вред, украсть, сделать больно. Изначально ребенок получает от родителей, а особенно склонных к запугиванию, информацию: «Мир небезопасен, кругом шныряют опасные взрослые, милиционеры, бабайки, которые могут тебя украсть, а я не смогу тебя защитить». Таки вещи откладывают глубокий отпечаток на дальнейшее существование уже взрослого — у него все так же сохраняется недоверие к миру. Подсознательно человек рассуждает: с чего бы все эти взрослые изменились и начали ко мне относиться хорошо только потому, что я вырос? Конечно, они уже не могут меня украсть, но, скорее всего, опасность, исходящая от них, просто трансформировалась, но все так же направлена на меня. 

А ведь есть еще и иррациональные страхи чего-то не существующего в реальности. Как например, страх головы профессора Доуэля, монаха без лица, мануны и т. д. Чаще всего они являются проекциями подавленных чувств: жадности, злости, ревности, направленных на родителей, братьев и сестер. Из-за того что в нашем современном обществе принят очень большой запрет на переживания злости, эти чувства становятся пугающими: «Ты что злишься на брата, как не стыдно!» Злящийся ребенок превращается в монстра в глазах взрослых, что, собственно, и влечет за собой опасность: меня никто не будет любить, я же монстр. Тогда ребенку проще трансформировать эти чувства в страх темноты или же таких же монстров. Ведь напуганный ребенок достоин жалости, сочувствия, защиты. Это такой детский способ манипуляции, и на него важно обращать внимание, таким образом ребенок говорит: «Есть что-то, что я боюсь тебе открыть про себя».

Отдельным пунктом можно разобрать кошмары, которые снятся детям. Чаще всего страхи, которые приходят к нам во сне, это проекции, который головной мозг, трансформируя, пытается пережить. Например, тыква, летающая по квартире, вполне может оказаться соседкой «тетей Зиной», которая стучит по батарее каждый раз, когда начинаешь прыгать на скакалке. А толпа голубей — это беспардонные одноклассники, которые всегда мелко гадят и подставляют перед учительницей. То есть это такие сигналы о какой-то непроработанной истории.