Почему мы шутим про какашки?

Лингвист, культуролог и психолог рассуждают о популярности «Дедпула» и MDK 

В детстве родители учат, что шутить про пиписьки плохо. Однако, просидев всю жизнь в интернете, к 25 годам вы осознали — не вы один не слушались родителей. Почему люди продолжают смеяться над приколами про какашки и половые органы, восхищаются сомнительными шутками из «Дедпула» и тайком листают скандальный MDK, хоть и стыдятся этого? ВОС узнал у экспертов, почему нас веселят те вещи, над которыми не принято смеяться в цивилизованном обществе.

Максим Кронгауз, доктор филологических наук, лингвист

И черный, и туалетный юмор всегда был популярен среди детей и подростков. Достаточно вспомнить детский фольклор, различные страшилки о черной комнате или вот, например, стихи, завершающие детсадовский анекдот давнего советского времени:

Товарищ Милиписькин,

Бобер не виноват,

Мы ехали в сосиске

И врезались в салат.

Самое смешное, что эта тяга характерна не только для юных и молодых, но и для тех, кто постарше. На «Дэдпул», кстати, есть возрастное ограничение «18+», так что рекордные сборы ему делают вполне взрослые люди.

Интерес к таким темам у молодых (и тем более юных) людей понятен. Во-первых, это нечто запретное, из мира взрослых, а значит, притягательное. Во-вторых — и кажется, что это противоречит первому, — это именно молодежное, то, что отличает «нас», молодых, от взрослых. Взрослые стесняются об этом говорить, а мы нет. В молодости есть дерзость, а дерзость — это и есть преодоление культурных запретов.

Стыд возникает именно по названным причинам. Это всегда нарушение определенного запрета, прежде всего культурного. Понятно, что этот юмор низкий, зато простой и эффективный. У культурного человека обращение к низкому почти всегда вызывает стыд. Но от постоянного преодоления запретов стыд, как правило, проходит. Ответить на вопрос, стоит ли стыдиться, невозможно. Здесь побеждает либо стыд, либо туалетный юмор. Если стыд не исчезает, стоит попробовать отказаться от этого вида юмора.

Это если мы говорим о внутреннем стыде. Если же стыдятся перед другими, то как раз перед взрослыми и культурными. А когда ты находишься в молодежной раскрепощенной среде, то, напротив, ты, скорее, стыдишься собственного воспитания и должен сам шутить соответствующим образом. И в кино, и в литературе это многократно показано.

Интерес к такому юмору был всегда, но сейчас это просто стало заметнее и публичнее — во многом благодаря интернету. В социальной сети «ВКонтакте» появилось несколько таких сообществ. Да и телевидение ослабило свои запреты. Собственно, на волне преодоления запретов стал популярным Comedy Club. Интересно, что за годы своего существования это шоу резко сдвинулось в сторону большей респектабельности и гламурности.

Ольга Маховская, психолог, кандидат психологических наук

Низкопробный черный юмор на грани фола имеет психотерапевтическую функцию. Он помогает преодолеть страх перед смертью, пережить тревоги. Сейчас количество таких шуток будет нарастать. Невротизация молодого поколения очень сильна. Страхи разукрашиваются и симулируются на экранах кинотеатров, в играх, распространяются массовой культурой. Вероятность рисков преувеличивается. Пока еще не пережив определенных трагических сюжетов, молодые люди не знают, как устроено горе. У них есть только страх — в том числе и страх остаться одинокими. Через социальные контакты он не канализируется, распространяется. Когда нет опыта разрешения стрессовых ситуаций, очень сложно совладать с собой.

Более сложная картина — туалетный юмор. Как сказали бы психоаналитики, это фиксация на анальной стадии развития ребенка с 2 до 4 лет — в тот момент родители учат его быть чистоплотным. Для российского человека имеет большое значение не внутреннее наполнение, а лицо, то, как он выглядит в глазах других. Косметическая промышленность муссирует эту тему. Ни в одной стране так не продаются гламурные журналы, как в нашей. Спрос на внешний лоск огромен. Фиксация на анальной стадии не дает идти дальше. Это проблема не одной молодежи. Сам президент говорит, что врагов надо «мочить в сортире». Анальная фиксация характеризуется нарушением или несформированностью контактов с другими людьми, слабыми социальными связями. У хорошо выглядящих подростков и молодых людей нет навыков общения, даже элементарного — как познакомиться. Они взаимодействуют с миром в режиме потребления.

На уровне коллективного бессознательного у молодых формируется комплекс перфекциониста. Это жизнь как за стеклом. Другой человек кажется нечистоплотным — ведь он ест, чавкает, потеет, не так безукоризненно одет. Всегда можно найти причину побрезговать им. Таким людям не позавидуешь. При всем отторжении у них все же остается нереализуемая потребность в любви. И им тяжело. Тут мы должны признаться, что переборщили с заботой о своем фасаде.

Говорить про это нужно. Если черный юмор обусловлен нейротизмом, то интерес к туалетному юмору — специфическое восприятие мира и комплекс проблем, с которыми лучше обращаться к специалисту.

Ян Левченко, культуролог, профессор факультета гуманитарных наук ВШЭ

Я не уверен, что словосочетание «туалетный юмор» вообще уместно для таких ресурсов, как MDK. Теперь о том, зачем они нужны. Медийное поле так устроено, что без провокаторов не обойтись; они расшевеливают публику, которая в ином случае просто теряет интерес к тому, что происходит вокруг. Тем более если это современная городская публика, львиную долю своего времени испытывающая стрессы по разным поводам и теряющая чувствительность к новостям, которые, как ей кажется, ее напрямую не касаются. Стоит какому-то ресурсу вбросить провокационную шутку на грани фола, как многие тут же вспоминают, что так нельзя, и включают мелкобуржуазное лицемерие, хотя в отсутствие таких раздражителей они о морали бы и не вспомнили.

Самое глупое, что можно делать в таких случаях, — это запрещать и блокировать. Почему — объяснять не нужно, пусть мы последнее время и живем в пространстве растущей истерики запретов. Почему общество якобы осуждает провокационный юмор и склонно к пассивной поддержке запретов? У нас не то чтобы есть общество, чтобы можно было к нему апеллировать. Есть атомарные индивиды, предпочитающие конформизм. Мы все по большей части трусливы и растерянны, а нередко просто невежественны и плохо воспринимаем непредсказуемый юмор.

В безотчетном состоянии человек, натыкающийся на ресурсы типа MDK, воровато хихикает, но стоит ему нашарить что-то в своей усвоенной со школы и с тех пор не обновлявшейся системе ценностей, как тут же начинается «решительное и безоговорочное» осуждение. Это самоцензура вследствие страха и конформизма. Вот так и согласуется популярность с осуждением. Как в анекдоте: «Есть люблю, а так — нет».

Иван Карпенко, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Лаборатории исследования философии

Мне кажется, дело в том, что это (популярность сообщества MDK. — Прим. ред.) обычный эффект общества потребления. То популярно, то предлагается, что имеет самый широкий спрос — массовый. Массы же характеризуются невзыскательным вкусом — они нетребовательны в удовлетворении своих духовных потребностей, им не надо утонченного и высокого, им нужно то, что понятно и доступно. А вкус дается воспитанием, образованием и интеллектом. Если их уровень невысок, то и будет нравиться все соответствующее: шансон, КВН, Comedy Club, MDK и так далее. Мне? например, всегда казалось, что у большинства моих одноклассников, а затем у однокурсников и коллег ужасное чувство юмора и очень дурной вкус. Впоследствии я убедился, что так оно и есть на самом деле — по вышеуказанным причинам. Конечно, это трагедия, но что поделаешь.