Немаленькая леди: Человек и одежда

Как мюли и биркенштоки проникают в сердце девушки

В очередном выпуске блога о нелегкой доле жительницы мегаполиса речь пойдет совсем не о мужчинах. В конце концов, нас, девушек, волнует множество других тем. Вот хотя бы одежда и нелепая мода на нее — чем не тема для эссе.

Когда мне было шесть лет, я была редактором и единственным читателем журнала «Мода и кросота». Первый, он же последний номер журнала состоял из подростковых луков Милы Йовович. Они сопровождались едкими и малограмотными комментариями, нанесенными на бумагу фиолетовым фломастером. С тех самых пор я считаю себя одним из главных людей в мире фешн, и плевать, что я одинока в этом мнении. Поговорим о трендах. На светском preview выставки «Эффект времени: влияние русского авангарда на современную моду» в одном еврейском музее Москвы, где, помимо людей искусства, собрались еще и жирные сливки околомодной тусовки, я развлекала себя тем, что вместе с коллегой считала количество дам, надевших мюли*. Мюли были повсюду. Еще в апреле я не могла поверить, что их сможет надеть человек, находящийся в своем уме. И вот, пожалуйста, не прошло и нескольких месяцев, как их надели на себя трендсеттеры, и они, о ужас, начали мне нравиться. Таков зловещий и беспощадный механизм влияния моды на мой мозг.

Я заметила его еще во времена «Моды и кросоты». По телевизору я увидела Татьяну Буланову в обуви на платформе и была напугана. Казалось, ботинки просто уродливы. А когда мне исполнилось десять, я надела свои первые босоножки на чудовищно огромной платформе и пошла на концерт Шуры. Про себя я отметила, что это как-то странно работает: сначала отрицание на грани с отвращением, потом равнодушие, вялый интерес, повышенное внимание, принятие, восторг, обожание, а потом снова отрицание и закидывание в дальний угол шкафа. 

Я верила, что никогда не надену узкий нос и шпильку, настолько это было в какое-то время пошло, вульгарно и не модно, но не прошло и года, как я танцевала на гей-вечеринке в кожаных легинсах и на 20-сантиметровой шпильке. (Кожаные легинсы! Господь! Вспомните Росса Геллера в кожаных штанах.)

Казалось, я не смогу полюбить биркенштоки — от одного взгляда на эту ортопедию меня бросало в дрожь, ан нет, любуюсь на них — до чего ж хороши, особенно в сочетании с кюлотами. Я с презрением смотрела на уродливые шубы из искусственного меха, и угадайте, кого этой зимой в Стамбуле избила старуха с клюкой — конечно же, меня в желтой плюшевой шубе в черный горох. Отдельно стоит упомянуть, что я была в вуалетке и ботфортах — расскажи мне год назад, что я буду так одеваться, я бы перекрестилась. Ботфорты высоко оценили стамбульские проститутки-трансвеститы: «niceshoooes» доносилось из их пухлых африканских ртов.

Некоторые вещи наподобие той шубы начинают иметь странную власть над человеком в целом и надо мной в частности. Долгое время я не могла расстаться с огромной черной сумкой Chanelиз кожи крокодила. Она не подходила ни к чему, она, правда, была монстром от мира сумок, сумрачным трупом и памятником отсутствию вкуса, чудовищным порождением чьей-то нездоровой фантазии, но я ее любила исступленно — самой своей нежной любовью. Мне пришлось ее выкинуть только после того, как кошку в нее стошнило.

Конечно, такое лакшери, как Chanel,я практически не могу себе позволить, но иногда фортуна мне улыбается. Например,однажды, будучи не очень трезвой, я забрела в гости к бывшему кавалеру и начала ругать его за то, что он ничего не подарил мне на Новый год. Он сказал: «Бери что хочешь», я взяла шарф Burberry и осталась очень довольна. Дело в том, что у шарфа было два огромных кармана, и буквально на следующий день мне удалось в этих карманах унести с фуршета на «Красном Октябре»две бутылки шампанского, которые меня, правда, чуть не придушили. Там же, во дворе «Октября», я в стамбульской вуали читала свои стихи и поила шампанским, кажется, бухгалтерию журнала «Сноб».

Закончить мои пространные размышления на тему одежды я бы хотела историей, которая показывает, как интерес к моде способствует высокому качеству жизни. В августе прошлого года я купила в аэропорту Будапешта парижский Vogue — одну из немногих вещей, к которой я отношусь с настоящим трепетом. Прилетев в Барселону, я села в автобус, чтобы добраться до города, и за чтением журнала пропустила свою остановку. Оторвалась от новых коллекций я только на конечной, на площади Каталонии. Я вышла из автобуса, закурила и решила сначала дочитать, а потом уже искать путь в свой хостел. Ко мне подошел то ли хиппи, то ли бездомный и стрельнул сигарету. По совпадению курила я тоже Vogue, и так ему это понравилось, что он захохотал — куришь Vogue и читаешь Vogue, дай-ка руку, подарю тебе кое-что за это. Я протянула ладонь, он положил туда что-то маленькое и легкое, развернулся и ушел. В руке у меня оказалось соцветие конопли, «бевингут а каталунья» донеслось откуда-то издалека. Любите моду, и вам воздастся.