Хроника кризиса: что говорили о падении рубля в 90-е и сейчас
Ваучеры, дефолт, синюшные куры и «индекс оливье» глазами телеведущих
В стране кризис — с этим не спорят даже Путин с Медведевым. Но телевидение старается как можно мягче подавать эту тему. Ведущие готовы найти положительные стороны хоть в отсутствии иностранных продуктов, хоть в обвале рубля. Но это не всегда было так. По заданию ВОС, администратор паблика «Орбита-4» вспомнил, что показывали по телику в лихие 90-е.
Российские 90-е сейчас воспринимаются не только как время свободы или разгула бандитизма, но и как один бесконечный финансовый кризис — что, впрочем, было очень недалеко от истины. Либерализацию цен сменял первый «черный вторник» и лавинный обвал рубля, на проводимую в целях сдержать инфляцию денежную реформу наползал второй, не менее черный, а там уже подкрадывался дефолт; лопались финансовые пирамиды, закрывались банки, обесценивались ваучеры, стучали касками не получающие зарплату шахтеры, шли разговоры про угрозу голода в национальном масштабе, ну и т. д. Естественно, все это освещало телевидение, причем не особенно стесняясь в выражениях и не изображая оптимистичную картинку и интонацию: им просто неоткуда было взяться. Телеканал «Депрессия-ТВ» вещал по всем кнопкам без остановки — тем удивительнее сравнивать, насколько за 20 лет смягчилась подача информации в аналогичных, в общем-то, обстоятельствах. Итак, главные финансовые потрясения страны с иллюстрациями: боль, отчаяние, очереди, страшные ценники и прочие приметы времени.
1992. Либерализация цен
В начале 1992 года правительство разрешило свободное ценообразование — в результате 2 января еще не отошедшая после и так не очень-то веселого Нового года страна пошла в магазины, и то, что она увидела, ей сильно не понравилось. Новостные программы вещали в формате «сводки с фронта» — ведущие с квадратными глазами сообщали, что хлеб теперь стоит столько-то, в некоторых регионах говядина подорожала чуть ли не в 50 раз, за синюшных кур теперь просят какие-то космические деньги, но по большей части на прилавках нет и этого. За ситуацией увлеченно следили и иностранные корреспонденты: кабельный канал C-SPAN, например, транслировал новости первого канала с синхронным переводом — человек за кадром объяснял зрителям, что такое kefir, и впадал в прострацию на прогнозе погоды с Чукотки. На второй кнопке рвала и метала Светлана Сорокина: у нее сюжеты о голодающих старушках, «синей птице 37-го года рождения» и черством хлебушке сопровождаются издевательской песней «Широка страна моя родная».
1992.
Первый «черный вторник»
Рубль падает — доллар подорожал разом на 35 руб., и скупали его в совершенно адских объемах. Впрочем, позже ситуацию удалось немного выправить, но подобное периодически повторялось, хоть и не в таких масштабах. Все та же Светлана Сорокина встревожена (также сообщается, что России нечем выплачивать внешний долг).
1992.
Приватизационные чеки
Они же ваучеры, введение которых считается синонимом глобальной государственной аферы. На каждый приватизационный чек, как обещали, можно было купить два автомобиля «Волга» — на деле же они обесценились с такой скоростью, что стали равны по стоимости примерно бутылке водки. Однако диктора Выхухолева из прилагающегося сюжета уже тогда было сложно провести: тот в эфире новостей призывал «не спешить умиляться» и клеймил государство за то, что оно наживает миллиарды за счет простых граждан.
1993.
Денежная реформа
Чтобы как-то погасить инфляцию, государство изымает из обращения советские деньги и запускает новые рубли в меньшем объеме. Выходит так себе — общественность уже даже не негодует, а в основном нервно смеется; премьер Черномырдин произносит свою коронную фразу: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». В остальном без перемен: программа «Однако» того времени все так же рассказывает про продуктовые талоны, спрашивает экспертов про угрозу голода и разговаривает с грустными людьми в очередях.
1994.
Второй «черный вторник»
Рубль снова падает, причем со свистом — за что Ельцин прогоняет главу Центрального банка и министра финансов. Обменники стоят пустыми, курс меняется по два раза в день, в городе Петрозаводске люди продают офисную мебель за доллары и пытаются разобраться с ценами. Впрочем, через три дня курс удастся откатить практически до прежних величин.
1998.
Дефолт
Самый тяжелый российский экономический кризис: еще 14 августа Ельцин говорит, что девальвации рубля не будет, а уже с 17-го доллар с 6 руб. прыгает до 12, а через пару месяцев доходит чуть ли не до 90. Но в первые дни паники еще нет (хотя, чтобы понять атмосферу в стране уже в сентябре, можно посмотреть абсолютно упаднические новости про долги по зарплатам). Спустя год об этом всем очень емко выскажется в «Намедни» Парфенов — и покажет банкомат, о который «теперь только бутылки открывать».
Что сейчас?
В принципе, все и так понятно: доллар и евро как росли, так и растут, но Крым по-прежнему наш, Путин всех переиграет и ситуация стабилизируется — именно в таком духе высказывается нынешний телевизор. Женщины в студии новостей месячной давности призывают не впадать в панику (ну да, доллар тогда еще был по 45), президент рассказывает о пользе падающего рубля, а кто-то с умным видом пытается внушить, что все еще ничего, на примере, хм, «индекса оливье». Впрочем, и на этом поприще есть свои титаны — Михаил Леонтьев, например, предрекает, что доллару скоро конец, уже на протяжении 13 лет.
Подпишитесь на нас в социальных сетях