Моя прекрасная прачечная

Самая доступная работа для эмигранта-новичка — возиться с чужим бельем

Журналист и литературный критик Екатерина Верхейс несколько лет назад переехала в Бельгию, где превратилась в классического фактотума. В своем дневнике она рассказывает о низкоквалифицированных работах, которые успела сменить. 

Первую работу для начинающих изучать язык я нашла в прачечной «Лебедь». 

Рабочий день начинается в 7.30, заканчивается в 16.30. Есть два перерыва: на 15 минут и на 45. Остальное время надо без передышки складывать тремя разными способами полотенца и загружать сушилки. Не трудно, но от однообразных манипуляций у меня опухла левая рука: прежде она ничем так усердно не занималась. Еще приходится весь день стоять — вроде тоже ничего особенного, но вечером с непривычки болит все тело. 

В первый день пришлось сортировать белье — это самая грязная часть моих обязанностей.

Вместо цифр я ставлю в квитанции крестики там, где в стирку идут «сетки». Сетками стирают полотенца, кухонное тряпье, нижнее белье. Тайны частной жизни клиентов в прачечной почти неприкосновенны — технология такова, что их не надо касаться. 

Сотрудникам в среднем около пятидесяти. Кристин старше всех, в прачечной она работает уже 17 лет, отвечает за заказ от сортировки до упаковки. Красотка Катрин лучше других умеет гладить мужские рубашки и единственная, кроме менеджера, кто чуть-чуть говорит по-английски. Доринда из химчистки однажды подцепила на работе блох от собачьей подстилки. Ее сестра-близнец Линда помогает Шейле скармливать гладильному автомату простыни и пододеяльники. У Шейлы сын играет в футбол, его сфотографировали однажды с остальной командой юниоров для местной газеты. Мелисса — самая младшая, ей чуть больше 20, но ей тоже удалось прославиться в прессе: у нее есть газетная вырезка с фотографией «того самого кафе, где папа убил свою герлфренд». Жильбер с надтреснутым голосом утюжит пижамы и рабочую униформу. Однажды гладильный пресс заглотил его жилет — пришлось резать.

Стимпанк — поджанр научной фантастики, в котором основой цивилизации становятся паровые машины

Господин Жорж — иначе его не называют даже за глаза — босс и хозяин, он неотлучно бдит у стиральных машинок и центрифуги с отбеливателем. В офисе на втором этаже изредка бывает только его сын Александр, менеджер (а по совместительству шофер, завхоз и разнорабочий везде, где нужна помощь).  

Вдесятером мы обслуживаем самых верных клиентов: отели, рестораны, мэрию, полицейские участки, монашек, дома престарелых и немногочисленных частников — в основном пенсионеров и пару-тройку многодетных семей. Самый главный заказчик — флот. Если что-то приходит с корабля, надо бросить все и заниматься моряками. Поскольку мне от них достаются только полотенца (самое приятное и простое) я, как спасательный круг, жду цинковый таз на колесиках с запиской вроде «Ипсвичский путь».

Приемная в прачечной очень современная. Стекло, пластик, пастельные тона.

Но сразу же за ней, за полиэтиленовой шторой, начинается настоящий ржавый стимпанк про жизнь после ядерной войны.

Пресс для утюжки воротничков похож на большую старушечью шкатулку из чугуна. Когда-то он был темно-синим, пока от ржавчины не облупилась краска, и кое-где еще видны гравюрные виньетки, как на комоде.

Вращающиеся прессы-карусели позволяют погладить две футболки за раз.

Самые симпатичные автоматы у Катрин. Она целыми днями обнимается с паровыми утюгами-манекенами, расправляя складки на рубашках. Для рукавов торчат отдельно два утюга-протеза, поигрывающие надувными бицепсами.

Из утюгов есть еще небольшая трубка с паром, на ней разглаживают оборки и складки у штор.

Самое новое оборудование не моложе 25 лет: компьютер марки «Кролик» клеит на одежду наклейки с кодом заказа. Когда он виснет, появляется бегущая строка rabbit is busy.

Семейное предприятие досталась господину Жоржу не как подарок, а как крест. Когда его отец умер от несчастного случая, наследнику пришлось бросить работу инженера и сгорбиться у стиральных машин. А уж его сын ничего, кроме прачечной, не видал. Хотя тоже не по своей воле. Если бы не другой несчастный случай в семье, хозяйством заправлял бы его старший брат, а Александр мог бы пойти учиться на инженера. Пока же его хватает только на французский в той же школе, где учу голландский я. Хотя с урока по теме «Одежда» я ушла: припорошенный стиральным порошком устный практикум совершенствует мой голландский лучше курсов.