— Кстати о Napalm Death: что ты чувствовал, когда уходил оттуда?
— Когда я к ним присоединился, мне было лет 15. И ушел спустя два года, чтобы играть в Head of David. Потом уже создал Godflesh. Тогда я был рад, оставляя Napalm Death, потому что не хотел больше играть трэш-метал. Я мечтал делать более медленную музыку, тяжелую, грязную, порочную.
— Ты никогда не хотел заняться чем-то, кроме музыки?
— Не знаю даже. Музыка — это единственное, что я могу делать, не имея никакого особого навыка. Блин, теперь люди будут думать, что я и играть-то не умею. (Смеется).
— Что ты думаешь о политических событиях в России?
— Конечно, я слышал о Pussy Riot, это очень известная история, она быстро разошлась. Недавно общался с разными людьми в Москве, они мне говорили: в России творится куча дерьма. Но ведь это не русские люди делают все это дерьмо, а правительство. Я знаю, что русское общество может быть консервативным, но вообще-то религия правит большей частью мира. Мы бессильны. Можем, конечно, протестовать, но протест всегда будет подавлены.
Разумеется, я поддерживаю права геев, а российское правительство не поддерживает. Но это не значит, что я не буду приезжать в Россию потому, что власть имеют другие взгляды. Это не значит, что я буду так же судить о русских людях.
Я — верующий человек, но не религиозный, и для меня религия — это средство массового контроля. Хотя я понимаю, как религия получила свое место в истории — она сплачивала людей вместе, — иногда без религии мог начаться хаос, который вылился бы в большее количество смертей и боли. Но, надо сказать, сама религия тоже равносильна смерти и боли. Ее больше всего винят за войны и тому подобное. Но она всегда существовала и будет существовать, хотя общество и пытается избавиться от нее.
— Почему ты используешь религиозные слова в названиях своих групп? Godflesh или Jesu?
— Потому что религия, духовность, концепция души, и образ Иисуса, и сама идея Бога в целом являются движущей силой человечества. И я думаю, что это похоже на человеческие взаимоотношения: то, как мы любим друг друга, похоже на то, как некоторые люди любят Бога. Это потрясающе.
Еще мне кажется, что иконография очень красивая, но в то же время пугающая. Соборы и их атмосфера наводят страх. Они такие огромные, давящие. Религиозные артефакты страшат меня, но в то же время вдохновляют. Они топливо нашего существования. Не могу внятно объяснить почему, но я чувствую, что связан со всем этим.
Подпишитесь на нас в социальных сетях