Цитата дня:
Когда настоящая журналистика будет востребована?

На «Медузе» опубликован полный текст речи Парфенова, которую он произнес на круглом столе, посвященном 30-летию гласности в России. Мы цитируем рассказ журналиста о временах Горбачева и том, почему, по его мнению, гласность в России никогда не достигнет такого уровня.

Фото: Андрей Стенин / РИА Новости / Scanpix

«Журналистика никому не нужна», Meduza

«Гласность началась с того дня, когда Михаил Горбачев впервые пообщался с народом — известнейший эпизод в 40-летний юбилей Победы. Горбачев тогда говорил с трудящимися, стоящими прямо на тротуаре. До этого никогда генеральный секретарь не ходил и не разговаривал с людьми на улицах. Люди молчали, он им рассказывал, что будут какие-то перемены, в том числе насчет пьянки и борьбы с нею. Люди молчали. И тогда он, лучезарно улыбаясь, напоследок спросил: «Что вы мне напоследок пожелаете?» Какая-тотетенька произнесла дежурную советскую фразу: «Да будьте только к народу поближе». Он раскинул руки, расхохотавшись: «Да уж кудаближе-то?» И на этом все рухнуло. Стало ясно, что это изменило все.

Дальше он почти каждый день находился в каком-то новом городе, говорил острее, чем западные средства массовой информации. Жванецкий жаловался, что он остался без работы, потому что какой смысл, когда первое лицо государства говорит острее любого сатирика? Для чего выходить и выступать? Ты все равно оказываешься вторым в лыжне. Но мне кажется, что очень важно понимать, откуда это произошло и почему это было мгновенно легитимизировано сильнейшей поддержкой снизу.

Черненко был, конечно, перебором даже по советским временам. Было понимание, очень острое, того, что гиря дошла до пола, что этот «проект» неизлечимо болен и что-то с этим делать надо. Была общая неудовлетворенность от того, что в городе Вологде закрыли магазин «Вологодское масло», а Маше мы не можем купить сапожки к осени вот уже пятый сезон. А кому-то — например, Марку Захарову — от того, что у него закрыли спектакль. А кого-то по еврейской линии не выпустили за границу. Все это было очень разным, но было всеобщим.

Было ощущение того, что с этим нужно что-то делать. Это принципиальный вопрос. Это было время непростых ответов на накопившиеся проклятые вопросы. От того, что люди не говорили, не обсуждали, не имели возможности про это говорить при том, что эта гласность прекрасно соседствовала с совершенно закрытыми темами. Я помню, что до 1988 года нельзя было говорить и писать про очереди за водкой. Потому что мы боремся с пьянством и алкоголизмом, как же это тогда — очереди за водкой?

Это принципиально другая ситуация, чем сейчас. Я вообще все время поражаюсь. Во всех профессиональных разговорах мы все время говорим о каких-то внутрицеховых проблемах. Я глубоко убежден, что журналистика зависит не от журналистов, а от аудитории. Если есть запрос на проклятый вопрос, извините за тавтологию, тогда будет журналистика. А если нет — не возникнет она ниоткуда. Давно журналистика наша проблемная пишет для самих журналистов. Вот сейчас коллега как раз сетовала, что, мол, да, сейчас, конечно, у радио «Свобода» не миллионы. Тогда по самым очевидно заниженным аналитическим запискам Комитета госбезопасности, впоследствии рассекреченным, ежевечерняя аудитория русской службы «Би-Би-Си»и «Голоса Америки» — каждая из них — оценивалась в 30 миллионов человек! В определенных поколениях советских людей, во всяком случае мужского пола, нет человека, который бы не слышал и не знает, как звучит «Сева Новгородцев, город Лондон, «Би-Би-Си». Но за последние 15 лет, если не 20, боюсь, что никто не знает, кто такой Сева Новгородцев. Хотя за это время он даже стал еще и рыцарем Британской Империи. Из новых поколений потенциальных слушателей этого виртуоза микрофона не знает никто. Вопрос самый главный в этом.

До тех пор, пока не будет ситуации, при которой обществу требуется перестройка, и не возникнет потребность в гласности. В нынешних условиях — «Гуляй, Россия, плачь, Европа, а у меня самая красивая опа» — откуда? Это же так удобно. Не вставая с тахты, переключать федеральные телеканалы; попивая пивасик, думать о величии нашей страны и загнивании Запада. Это обычная русская привычка простого ответа на сложные вопросы. Когда окажется, что однопартийность приводит к одноколбасности — тогда, очевидно, опять возникнет необходимость в гласности. Я имею в виду десятки миллионов, которые должны в 140-миллионной стране составлять аудиторию».

Цитата дня:
Что на самом деле значит слово «задница»?

Arzamas составил энциклопедию древнерусских слов, которые чаще всего имеют совершенно другое значения в современном языке. Для рубрики «Цитата дня» мы, конечно, выбрали слово «задница».

«Задница, жир и другие непонятные древнерусские слова», Arzamas

«Задница. У слов передьнии и задьнии в древнерусском языке были метафорические значения, связанные с временем. Обычно передним считалось «предстоящее», а задним оставшееся «позади», но бывало, что и наоборот (например, слово «прежний» тоже связано с «передний»). Задницей называлось то, что осталось после человека на будущее, — наследство. Это характернейший славянский социальный термин, много раз упоминающийся в Русской Правде. Там есть и такой заголовок: «А се о задницѣ». «Аже братья ростяжються передъ княземь о задницю» — «если братья будут вести тяжбу перед князем о наследстве». А земля, не доставшаяся никому по наследству (выморочная), называлась «беззадщина». Историки иногда стыдливо ставят ударение задни́ца, хотя акцентология однозначно свидетельствует, что и тысячу лет назад ударение было на первом слоге».

Цитата дня:
Как найти работу, если ты студент?

Издание «Йод» уверено, что несмотря на все экономические катаклизмы, жизнь продолжает идти своим чередом. Они опросили студентов, как те умудряются выживать и где находят деньги. Мы публикуем рассказ студента Бауманки, который привык решать все с помощью связей.

«Для жизни мне нужно около тридцати тысяч», Йод

«Евгений Трубицын, кафедра энергомашиностроения, МГТУ им. Э.Н. Баумана.

Я учусь на инженера в Бауманке. И я верю, что у нас была исключительная инженерная школа, но всё это осталось в прошлом. Ещё я учился в художественной школе, и поэтому у меня есть навык рисования. После второго курса я увлёкся леттерингом и дизайном. Потом я стал на этом зарабатывать.

До кризиса я жил с девушкой на съемной квартире, снимал комнату. Для жизни мне нужно как минимум около тридцати тысяч, чтобы расплатиться с арендой и купить еды. Получалось находить неплохие заказы. Я справлялся и полностью себя обеспечивал.

Никакие финансовые кризисы не способны повлиять на область, в которой я работаю. За логотип или каллиграфию люди готовы платить либо мизер, либо астрономические суммы. При любых обстоятельствах. Связи помогают находить жирные заказы: не нужно собирать вокруг себя огромную аудиторию, делать пафосный инстаграм с работами, достаточно, чтобы на тебя ссылались другие люди. Первый крупный заказ я получил сразу после того, как мои работы репостнула одна модель.

Ещё можно идти в лобовую. Однажды я пришёл в одну пиццерию на Покровке (сейчас там уже "Чайхона", в том здании) и попросил позвать менеджера. Мы с ним поговорили, я показал ему чем занимаюсь. Расписал им интерьер за неплохой барыш.

Дальше хуже. Всё крайне неудачно совпало. Ушла девушка, начался кризис, съехали соседи по квартире, надо было искать новых. Закончились деньги. Начались проблемы по учёбе. Всё это выбило меня из колеи. Я не мог заниматься творческой работой. Холодильник пустой, кошелек пустой, хозяйка квартиры звонит. Надо было что-то делать.

Физическая работа отупляет и не даёт много думать. Это то, что мне было нужно. Я шёл поздним вечером к местному продуктовому и работал грузчиком. Просто подходишь и просишься на смену. Надеваешь спецовку и с полуночи до шести утра таскаешь коробки с местными алкашами. Получаешь около тысячи за работу. В этом же магазине закупаешься какими-то макаронами а-ля «Красная цена», которые они делают прямо здесь в подсобке. Ты это понимаешь, но не жалуешься. И на том спасибо.

Потом я ещё работал на стройке. Тамошнюю кухню я знал и до этого, на стройке мне уже доводилось работать. В этот раз я просто пришел на объект и поговорил с прорабом. Потом я ненадолго стал его замом после одного случая. Рабочие неправильно разбирали опалубку, я стоял в котловане. Я с криками остановил процесс. Если бы они вытащили несущую балку, на нас бы попадали оставшиеся доски и засыпало бы песком. Прораб всех отругал, мне сказал спасибо и поинтересовался, что я со своими мозгами забыл на стройке. Предложил мне помогать ему присматривать за рабочими. Согласился.

Потом все как-то встало на свои места. Я ушёл со стройки. Сделал то, что давно хотел — коллажи. Ими заинтересовался один чувак, которому я год назад сделал логотип. Он делает линию одежды Craftman. Теперь я тоже этим занимаюсь. Началось все с того, что он захотел мои коллажи использовать в качестве принтов, теперь продвигаем бизнес и продаем свитшоты. Кризиса как будто и нет, продажи только вверх ползут. Выставки проводим, магазины хотим открыть на периферии. Всё хорошо. Надеюсь, будет лучше».

Цитата дня:
Как работают антидепрессанты

Сегодня мы цитируем часть рассказа психиатра Джуди Холланд для The New York Times, который перевели «Теории и практики». Как работают антидепрессанты и почему ими лучше не злоупотреблять?

«Быстрое чтение: чувства под блокадой антидепрессантов», Теории и практики

«Химия мозга и тела должна находится в гармонии. Представим, что серотонин отвечает в мозгу за позитивное мышление. Слишком высокое содержание этого гормаона гарантирует беспечность, слишком низкое — заставляет видеть в каждой ситуации проблему.

Большинство антидепрессантов, которые используются против тревожных состояний, повышают выработку серотонина. Кажется, что дела налаживаются, но далеко не всегда это приносит на пользу. Серотонин может не только отогнать страхи, но и вызвать эмоциональное и физическое оцепенение. Как правило, он подавляет негативные эмоции сильнее, чем позитивные, заставляет человека чувствовать себя более рациональным и бесстрастным. Но в некоторых случаях антидепрессанты заглушают многие другие человеческие чувства: эмпатию, раздражение, печаль, креативность, гнев, траур, тревогу, эротическое желание.

Слезы не обязательно связаны с грустью. Когда мы испуганы, сбиты с толку, когда мы сталкиваемся с несправедливостью или оказываемся глубоко тронуты событиями вокруг, мы плачем. Это не означает слабость или потерю контроля. При высоких дозах антидепрессантов заплакать становится очень сложно. В результате человек может оказаться во власти апатии и безразличия. Необходимость перемен проявляется через чувство дискомфорта и беспокойства из-за того, что что-то идет не так — мы понимаем, что правильно, только когда можем это почувствовать. Если лечение заключается в укреплении самодовольства, оно никому не сможет помочь.

От избытка медикаментов человеческие эмоции становятся синтетическими».

Цитата дня:
Как Роскомнадзор пришел к успеху

Грозу российского интернета Роскомнадзор, как правильно замечает «Медуза», никто не знал до 2012 года. Сегодня мы цитируем отрывок расследования Даниила Туровского о том, откуда взялась эта организация, как пришла к успеху и что представляла собой до всего.

Фото: Сергей Киселев / Коммерсантъ

«Как устроен Роскомнадзор», Медуза

«В восьмиэтажном здании на Китай-городе, отделанном серой плиткой и окруженном голубыми елями, четыре верхних этажа занимает Роскомнадзор; ниже расположено министерство культуры. До администрации президента от Роскомнадзора медленным шагом — пять минут.

До осени 2012 года о деятельности ведомства знали только особо интересующиеся. Роскомнадзор появился в 2008 году — подразделение «откололось» от Федеральной службы по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия. В его полномочия попали надзор за СМИ (в том числе выдача предупреждений о нарушениях — медиа, получившее два и больше предупреждений, может быть закрыто) и связью (оформление радиочастот, выдача разрешений на судовые радиостанции и на строительство линий связи).

Уже тогда РКН периодически выступал с заявлениями, которые в последующие годы превратятся в неприятную рутину: то указывал историческому каналу на искажение фактов о Второй мировой, то обещал заставить робота искать экстремистские заявления в интернете.

В декабре 2009 года Роскомнадзор впервые оказался в центре внимания журналистов — тогда глава ведомства предупредил СМИ об ответственности за комментарии на форумах. «Если редакция не хочет осложнений с надзорными органами, то должна модерировать свой форум», — говорил он. Обнаружение «экстремистского» комментария под заметкой, который мог оставить кто угодно, могло закончиться для СМИ предупреждением от Роскомнадзора. Некоторые сайты в ответ закрыли форумы, другие наняли в штат модераторов. История про комментарии впервые продемонстрировала амбиции государства по поводу регулирования интернета; но это был только пролог.

«До 2012 года эта контора была никому не нужная, занимающаяся радиочастотами и какими-то другими мелочами, — объясняет Дмитрий Хомак, создатель энциклопедии интернет-фольклора „Луркоморье“, на которой только за 2013-й Роскомнадзор заблокировал 34 страницы. — Они простые парни, не были испорчены деньгами. Такие унылые м***ки в серых костюмах, которые приходили подписать какое-нибудьразрешение. Было ведомство вроде госводоканала. И вдруг на них свалилась слава. Они стали звездами. Раньше смотрели из-за угла на какого-нибудь [главного редактора „Эха Москвы“ Алексея] Венедиктова, а теперь могут дверь ногой открывать».

Настоящая слава свалилась на Роскомнадзор после принятия в 2012 году поправок в закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию»; пакет этих поправок также называют «законом о черных списках» или «законом о цензуре в интернете». Главное нововведение — «Единый реестр доменных имен, указателей страниц», то есть список сайтов с «запрещенной информацией», составляемый экспертами надзорных органов: Роскомнадзора (детская порнография), ФСКН (наркотики) и Роспотребнадзора (инструкции для самоубийц). Реестр создавался для операторов связи, которые должны блокировать для своих клиентов доступ к попавшим в список сайтам. Одним из инициаторов поправок выступала Елена Мизулина, депутат Госдумы (прославившаяся законом о «запрете гей-пропаганды»).

Предполагалось, что реестром запрещенных сайтов будет заниматься МВД, но силовики якобы отказались «от грязной работы», рассказывает Артем Козлюк, лидер движения «Роскомсвобода» (оно отслеживает деятельность Роскомнадзора). «Необходимо было определить центр компетенции, который мог бы одновременно работать и с интернет-компаниями, и с операторами связи; таким исполнительным органом был назначен Роскомнадзор», — в свою очередь, объясняет помощник руководителя Роскомнадзора Вадим Ампелонский.

Летом 2012 года, за несколько дней до голосования в Госдуме, «Википедия», ЖЖ, «ВКонтакте» и «Яндекс» провели самую масштабную забастовку в истории русского интернета. «Википедия» повесила на главной странице заглушку с надписью «Представьте мир без свободных знаний. Сегодня в Госдуме обсуждается закон, который может привести к созданию внесудебной цензуры всего интернета». ЖЖ опубликовал редакционный пост «за свободу информации». «ВКонтакте» на всех страницах появилась ссылка на главную страницу «Википедии». «Яндекс» перечеркнул в своем слогане «Найдется все» второе слово.

Несмотря на протесты интернет-гигантов, закон с успехом преодолел парламент и в том же 2012 году вступил в силу».

Цитата дня:
Почему молодежь эмигрирует из России?

Молодое, но враждебно настроенное медиа нашего когда-то преданного читателя Семеона Бобошко, расспросило молодых людей о том, почему они хотят уехать из России навсегда. Мы цитируем речь 20-летнего Андрея из Москвы — о рабстве.

«Почему молодые люди уезжают из России?», Воскресенье

«Главной причиной желания уехать жить за границу я бы назвал наше государство, которое с каждым годом все сильнее напоминает рабовладельца, который пытается выжать из раба последние соки. С другой стороны, если раб позволяет так с собой поступать и не понимает, что, собравшись с другими коллегами по несчастью, он может ситуацию изменить, то, наверное, так ему и надо, хотя от такой ситуации сбежать хочется не меньше. Ещё огорчает отсутствие перспектив в плане развития бизнеса, так как в будущем мне хотелось бы вклиниться в эту сферу. Однако в нашей стране отношение к малому предпринимательству своеобразное, оно все время терпит нападки в виде новых идей сбора налогов с него, а также не всегда прозрачны и понятны каналы взаимодействия с государством. Также в моей голове крепко закрепился стереотип, что если твоё дело начнёт приносить какую-никакую прибыль, то обязательно найдутся люди, которым ты, оказывается, обязан выплачивать большую часть своего дохода. Бизнес, конечно, дело сложное и трудозатратное, но я считаю, что Россия — одна из тех стран, где его могут забрать полностью только за то, что он кому-то понравился. Если же вернуться к теме государства, то я не являюсь сторонником текущей внешнеполитической линии, и мне искренне жаль, что наша страна саму себя загнала и в изоляцию, и в кризис. Огорчает отсутствие конкуренции в нашей политике, а главное то, что курса на развитие оной наше государство точно не поддерживает. Без конкуренции, как известно, любая структура перестаёт развиваться и в конечном итоге приходит в упадок, а мне очень не хотелось бы приходить в упадок вместе со всеми по причине того, что наш «мозг» в какой то момент перестал развиваться».