Фильм дня: «Пожалуйста, проголосуйте за меня»

Please vote for me
Вэйдзюн Чен 
2007
Китай, ЮАР, Дания
58 минут
документальный

Китай, город Ухань. В качестве эксперимента в частной школе было принято решение провести первые в истории демократические выборы старосты класса. За престижную должность поборются трое самых достойных кандидатов - хулиган Лю Лей, хитрый толстяк Ченг Ченг и плаксивая девочка Хю Хиафэй. Вот только как будут вести себя дети, не имеющие даже близкого представления о том, что такое демократия? Да точно так же, как и в богомерзком США: подковерные интриги, взятки, срыв дебатов и прочие атрибуты народовластия. Восьмилетние дети не остановятся ни перед чем ради победы в предвыборной гонке.

«Проголосуйте за меня» стал частью большого альманаха «Почему демократия?», где десять режиссеров из разных стран пытались выяснить суть этого понятия. Вэйдзюн приходит к самым неутешительным выводам при помощи наглядных примеров: дети плачут, родители выставляют себя свиньями, объясняя отпрыскам подленькие приемчики политической борьбы, а школьная учительница улыбается и кивает головой, когда одного из кандидатов обзывают вонючкой. 

В России фильм можно было увидеть на ММКФ в 2008 году, в рамках документальной программы «Свободная мысль». Этот показ вполне мог бы стать и единственным для фильма, если бы не программа «Смотрим и обсуждаем». Так что пару минут перед самим фильмом придется потерпеть улыбчивое лицо Владимира Хотиненко. 

Фильм дня: «Голод»

Hunger
Стив МакКуин
2008
Великобритания, Ирландия
В ролях: Майкл Фассбендер, Лиам Каннингем, Стюарт Грэхем

В марте 1981 года узники тюрьмы Мэйз, мотавшие сроки за членство в Ирландской Революционной Армии, объявили голодовку в знак своего несогласия с тем, что британское правительство лишило их статуса политзаключенных (Special Category Status, чтобы быть точным). Первым был Бобби Сэндз. Во время голодовки он успел избратьcя в британский Парламент, но своего так и не добился. И умер спустя 66 дней, в мае.
 
Этот сюжет можно представить себе как угодно, но только не так, как его реализовал на экране Стив МакКуин. Он лишил легенду общей формы и выразительных поворотов и слепил ее экранное воплощение предельно скупо. Голой плотью среди железа и камней. Кровью с рук «мусора» в наполненной теплой водой раковине. Пролежнями Майкла Фассбендера-Сэндза. Сцена стрижки и бритья насильно, достойной кисти любого исторического живописца.
 
«Голод» ― скорее выставка, снятая на камеру, чем собственно кино, разыгранное напудренными леди и джентльменами. Близость к видеоарту тут даже в закольцованности каждого отдельного эпизода — Фассбендеру меняют простыни, Фассбендера волочат по полу. И в геометричном построении каждого кадра, да. Удивительно, насколько четкое высказывание вырастает из этого проекта для  галереи White Cube. Спасает не монолог старушки Тэтчер, упокой, Господи, ее душу. Спасает закалка. Фильм - еще одно очко в пользу всеми так ненавидимых галерей и биеннале. Проекты для них могут быть чем угодно — было бы у художника желание. Хоть фильмом, хоть романом, хоть телепередачей. И «Голод» - лучшее доказательство факта, что совриск — универсальный язык для общения в равной степени и с Иосифом Бакштейном, и с Моисеем Кацманом с Большой Арнаутской.

Фильм дня:

«Бобби Фишер против всего мира»

Bobby Fischer Against the World
Лиз Гарбус
2011
США, Великобритания, Исландия
1 час 33 минуты
документальный

Фильм дня:

«Долгие проводы»

Кира Муратова
1971
СССР
1 час 35 минут
В ролях: Зинаида Шарко, Олег Владимирский, Юрий Каюров

Кира Муратова — устоявшийся факт языка. Произносишь эти имя и фамилию, сразу тянутся в мозгу свойства звука и изображения. Повторения, (пост)советский абсурд, постоянство веселья и грязи, сочетания Баха и осколков человеческой деятельности в одной канаве. Тем более прекрасно знать, что она когда-то была другой, и мир ее был организован иначе.
 
В «Долгих проводах» мать и подросший сын долго прощаются — птички в волшебной клетке. Постоянный оператор Муратовой до самого «Настройщика» — Геннадий Карюк — выводит иероглифы, снимает как пишет. Складывает фильм из лиц, слов, простых предметов — хитро устроенного шезлонга, трамвайных кресел и окон, оградок на кладбище, растений в оранжерее.
 
Лет 15 назад подросток, включивший телевизор посреди бела дня, увидел на экране глаз, обрамленный длинными ресницами. Периодически выплывали пальцы, которые держали зубную щетку, смазанную тушью. Потом эти же пальцы уже держали булавку, и она ресницы расчесывала. Когда в следующей сцене зазвучала русская речь — шок был порядочный. Как так? Такое? В совке?
 
Нет, это был не совок, а какое-то собственное, Кире Муратовой принадлежащее хрустальное королевство, населенное райскими птичками, шумом моря и цветами. Птички выросли, обернулись хабалками и медсестричками-убийцами, сохранили прежнее изящество, но приобрели со временем провинциальную убогость. Хрустальное королевство развалилось — и с этими руинами та же штука, что с любыми другими. То, что здесь было когда-то — интересно, то, что здесь есть — завораживает. Но это две совершенно разные истории. И два совершенно разных человека: один сажал волшебный сад, другой теперь снимает его обломки. 

Фильм дня: «Одиссея 1989»

Илья Хотиненко
2003
Россия
1 час 10 минут
В ролях: Петр Буслов, Андрей Щенников, Мария Шалаева, Ольга Филиппова, Илья Любимов

Денис живет в деревне и грезит о космосе, но в город едет учиться на агронома. Город представляет собой бесконечный спальный район, на который, похоже, недавно сбросили нейтронную бомбу. Никто здесь, конечно, не учится, зато в космос летают все. Местные «пасаны», в том числе брат Дениса, которого играет режиссер «Бумеров», в перерывах между блатными разборками принимают удивительные «лекарства» разной степени тяжести – от героина до водки со сгущенкой. Денис, разумеется, в стороне не остается и тоже улетает за пределы бесконечности. Но там новообращенному астронавту видится не черный монолит, а, как и положено, трава, трава у дома.

Название – лучше не придумаешь: Кубрик опережал настоящее своими фантазиями о будущем, мы же так сильно завязли в прошлом, что понятие времени вообще можно отменить. 1989-й – не обязательно год действия фильма. Это дата постройки одной из типовых многоэтажек, на которой однажды фокусируется камера. Здесь-то до сих пор и живем единым человечьим общежитьем, на орбитах высаживаемся не хуже ваших «Дискавери». Долго, правда, не полетаешь – на утро с Гансом стрела забита, зато весело-то как! Так, что выпускники театральных вузов из хороших семей до сих пор с тем же удовольствием играют таких вот гипертрофированных гопников. Правда, 
без руководства Хотиненко-младшего и Буслова в главной роли получается не так убедительно.  

Фильм дня: «Политех»

Polytechnique
Дени Вильнев
2009
Канада
1 час 11 минут
В ролях: Максим Годетт, Себастьян Юбердо, Карин Ванасс

Фильм основан на реальных событиях, имена из вежливости к погибшим изменены. 6 декабря 1989 года смурной парень с дробовиком врывается на одну из пар в инженерном техникуме и выгоняет из кабинета всех мужчин. Оставшимся сообщает причину своего появления так: «Все вы хотите стать инженерами, значит все вы стадо феминисток, а я ненавижу феминисток». Логика, конечно, странная, но возразить девушки не успеют.

Всех современных канадских режиссеров (а науке их известно немного: Долан, Мэддин, Коте, Эгоян и вот наш сегодняшний парень) можно упрекнуть в тяге к красивостям. Один из примеров – этот фильм недавно перебравшегося в Голливуд Вильнева, рефлексирующий на тему национальной трагедии в стране без преступности: вылизанное ч/б, камера плавает по освещенным неоновыми лампами коридорам, красиво переворачиваясь на 180°, убийца красиво стоит перед зеркалом, красивые девушки должны умереть, две лужи крови красиво сливаются в одну. Это эстетское до неприличия кино еще и в том смысле, что, герои, когда они не убивают и не умирают, говорят с экрана какие-то вопиющие банальности. Впрочем, это только помогает передать (но ни в коем случае не объяснить) чувство безотчетной тревоги, которому посвящен последний акт фильма. «Хочется свернуться в клубочек и спрятаться», «Хочу, чтобы все было хорошо», – ничего оригинальнее в этом состоянии и не скажешь. Во многом благодаря финальной части «Политех» не превращается в локализованную версию гасвансентовского «Слона», вместо этого убеждая нас в том, что от страха перед обществом, да и перед жизнью вообще, не спрячешься даже в завьюженных канадских лесах.