Цитата дня:
Какие дискуссии рождает слово «телка»?

Белла Рапопорт вспомнила все самые скандальные феминистические и антифеминистические акты, происходившие в русскоязычном медиапространстве и написала трогающую за душу колонку о том, как современные СМИ транслируют совсем не прогрессивные взгляды. Мы цитируем отрывок о таком близком нам слове «телка».

Обыкновенный сексизм, Colta.ru

«Или вот обсуждение паблика «Оцени телку». Сам-то паблик с фотографиями женщин, которых предложено оценивать, не стоил бы внимания, если бы не развернувшаяся дискуссия в фейсбуке у Анны Айвазян, бывшего редактора «Большого города». Анну возмутил факт публикации такого рода фотографий, а многочисленные сотрудники либеральных изданий с пеной у рта — и не пренебрегая хамскими аргументами — доказывали в комментариях, что если и стоит обижаться на явления вроде этих пабликов, то молча. Потому что кому не нравится, что «телок» оценивают, — тот фашист и ненавидит свободу. Свобода мужчин вторгаться в личное пространство женщин — видимо, единственный вид свободы, за который стоит бороться.

Право женщин на неприкосновенность — якобы посягательство на эту свободу. Никому в голову не приходит, что публикация личных фотографий женщин с предложением оценить их в денежном эквиваленте — это вторжение, почти такое же, как назойливые уличные приставания или непрошеный комментарий по поводу внешности. Когда ты видишь свое фото, опубликованное таким образом, да еще и с мерзкими комментариями под ним, у тебя возникает ощущение, что личное пространство взломано — как будто кто-то прочитал твой дневник или залез в ящик с нижним бельем. Хорошо бы, чтобы борцы за свободу немного об этом подумали.

В дискуссиях, развернувшихся в соцсетях после пресловутого твита «Медузы», представители издания и сочувствующие упорно доказывали возмущенным женщинам, что обижаться им не на что. «Телка» — нормальное и даже хорошее слово, и вообще это юмор такой (кто-то из них, положа руку на сердце, может сказать, что при виде слова «телка» засмеялся?), а сексизм нельзя сравнивать, например, с антисемитизмом.

Но такой юмор в сочетании с характером публикации, на которую этот твит ссылается, тем более имеет оскорбительный смысл. Тут ясно читается: на самом деле нам не очень интересно, что именно обижает женщин, но мы тут нашли пару способов взаимодействовать с этими непонятными существами — так, чтобы они не капризничали и не мешали нам жить.

Это роднит посыл «Медузы» и с фурфуровскими «Пятью коктейлями», и с пабликом «Оцени телку», и с народными анекдотами про злобных тещ и недалеких жен. Это разговор о женщинах в третьем лице. Пять букв слова «телка», возможно, сами по себе не несут ничего криминального, но, как и слово «обезьяна» в контексте разговора о представителях разных рас, приобретают оскорбительный, дегуманизирующий смысл — неспроста подписчики паблика «Медузы» «ВКонтакте» в комментариях вспомнили и «шмар», и другие слова, которыми принято обзывать женщин.

Вместо того чтобы направить усилия на рефлексию и развитие эмпатии, сторонники соблюдения прав человека и либеральных ценностей доказывают женщинам, которых что-то оскорбляет, что они разговаривают с конструкциями в собственных головах и у них нет чувства юмора. Представители прогрессивных медиа иронизируют над попытками приравнять сексизм к расизму или антисемитизму. И это в мире, где, по данным ВОЗ, каждая третья женщина подвергается физическому или сексуальному насилию. В мире — не в Саудовской Аравии. Везде».

Цитата дня:
Чем пахнет одежда в общежитии?

Какие минусы, кроме очевидных, таит в себе проживание в общежитии? Как выяснилось, очень опасна старая мебель.

«Как студенты живут в московских общежитиях», The Village

«Влад Шабанов

МГУ, Московская школа экономики, 4-й курс

“Я приехал в Москву из Красноярска, поэтому мне сразу пришлось решать жилищный вопрос. На первых порах жил у друга, спустя полгода решился на общагу. Меня поселили в главное здание МГУ — на Воробьевых горах. Повезло с комнатой: досталась угловая с двумя окнами, таких на этаже всего три-четыре. Кухня общая на этаж, зато туалет с ванной делим только со вторым парнем из моего блока. Ремонт делался очень давно, поэтому я сразу отправился в IKEA за разными картинами, линолеумом и прочими вещами, которые помогли бы мне хоть как-то обустроиться. Прогнивший паркет 1953 года я сам заменил, ещё взял у друга дрель с дюбелями и повесил карниз с гардиной. Стены отмыть так и не удалось, а красить их было нельзя. Через пару месяцев жизни в общаге обнаружилось, что вся моя одежда пахнет старой бабушкой. В комнате это не чувствуется, зато когда приходишь в аудиторию, сразу можно вычислить, кто тоже живет в общежитии, — а все из-за старой мебели. Чтобы выйти из положения, пришлось хранить всю одежду в вакуумных пакетах и чехлах.

Тусовок у нас практически не бывает, хотя разок мы зависли с немцами до пяти утра. Они наготовили русской еды — типа картошки и пельменей, купили водку. Я устал с ними пить, они очень стойкие.

На первом курсе я как-то вышел из комнаты, выключил свет, но дверь не запер, потому что у нас очень серьёзная охрана, чужой в здание не пройдёт. Минут через десять я вернулся и увидел в коридоре на полу чьи-то джинсы, ботинки и куртку. Потом включил свет и обнаружил, что на моей кровати, накрывшись моим одеялом, спит какой-то парень. Оказалось — француз из соседнего блока промахнулся дверью”».

Цитата дня:
Как работает браузер Tor?

«Медуза» попросила Александра Уржанова провести над собой эксперимент и стать невидимкой в интернете. Мы цитируем самую интригующую часть — про использование нашумевшего браузера Tor.

«Криптозаваруха», Медуза

«<...> Tor, система серверов, шифрующих и перемешивающих трафик, прежде чем отдать его тому сайту, которому я его отправил. Если честно, мне слегка неспокойно: все-таки странно, когда в одном месте находят то логово педофилов или наркобиржу, то инвестиции Госдепа. Скачать и установить Tor Browser оказывается не сложнее, чем любой другой. Внутри — вполне обычный Firefox. Как любая домохозяйка, я знаю, что оружие и спайс продаются на сайтах, заканчивающихся на.onion вместо.com или.ru. Кажется, есть и facebook.onion. Все-таки я домохозяйка — оказывается, что в «глубокий интернет», просто скачав браузер, не попасть. Ок, не очень-то и хотелось.

Теперь я то ли во Вьетнаме, то ли в Сингапуре. Мой трафик — например, запрос к любому сайту — разбивается на кучу частей, чтобы собраться обратно только в самом конце пути. Провайдер не видит, куда я иду (а иду я, между тем, в Google Docs — надо срочно поправить очередной сценарий). Google Docs не видит, откуда я пришел, в списке сеансов появляется устройство на Windows (хотя у меня в руках совершенно не оно) с неизвестным местоположением. Сайт Tor при этом напоминает кредитный договор с банком — с кучей примечаний мелком шрифтом: да, вы в безопасности, но до тех пор, пока не скачиваете документы (обычный DOC или PDF могут, стоит их только открыть, отправиться в сеть в обход Tor), пока ходите на сайты, где перед адресом написано https://, пока кто-то не решит перехватить ваши данные на самом последнем шаге. Tor перемешает ваши данные, винегретом пустив их через весь мир — но, чтобы ваш адресат получил их, в конце пути придется все-таки собрать их вместе. Собравшись, данные покидают сервера Tor — и пока летят к адресату, их легко можно перехватить.

Зато мой провайдер сразу прекрасно видит, что я иду прямиком в Tor. И это не очень приятно, особенно если и у нас его тоже запретят законодательно — а они собираются. Чтобы немного запутать следы, предлагается заходить в Tor еще через ряд серверов, не связанных с Tor, отдельно получив их адреса. Эта задача тоже оказывается не очень сложной, но скорость падает в разы. И, в общем, если считать, что интернет — это то, что мы видим в браузере, я справился с заданием. Жаль, что сейчас не 1997-й — потому что ни с чем я, конечно, не справился: к интернету теперь подключены телефоны, часы, планшеты, холодильники, фитнес-браслеты — и это мы еще даже не вступили в эру «интернета вещей», когда подключаться к сети будет даже кепка-пирожок.

Цитата дня:
Почему в «Фейсбуке» запрещают сиськи?

На прошлой неделе политика «Фейсбука» изменилась и, среди прочего, голая женская грудь теперь находится вне закона. Мы публикуем цитату о том, почему все это является невероятным ханжеством, но торопиться удалять свой аккаунт пока не стоит.

«Заложники банальности: почему новые правила Facebook ведут к вырождению сети и всем это нравится», Syg.ma

«Что общего у Facebook и вируса HTVC01P? Для начала — статистическая погрешность. С каждым месяцем компания приближается к статусу самого популярного сообщества людей. Число активных пользователей сети превысило население Поднебесной и вплотную подобралось к умозрительной сумме всех последователей ислама в мире. На этой неделе компания обновила нормы поведения для цифровой уммы, разъяснив, на что реагирует карающий рой цензурных ботов. Уточнения касаются порнографии, ксенофобии, террористических групп и криминальной активности. Ничего нового и все просто.

В условно порнографической реальности компании полностью запрещает наготу, исключая визуальную репрезентацию кормящих матерей, последствия мастэктомии, картины и прочие «художественные» артефакты. Моральные принципы Facebook выражаются в формуле гиперреальности: настоящие соски нельзя, нарисованные Микеланджело можно. Поправка про искусство отдает эхом скандала 2011 года, когда компания скопом удаляла из сети картину Гюстава Курбе «Происхождение мира», выступая в роли рассерженного обывателя середины XIX века. Спустя 4 года эволюция налицо — сообщество подросло до уровня начала XX века.

Главному аргументу Facebook в пользу ограничений свободы своих пользователей позавидовал бы Константин Эрнст — запрет обнаженного тела объясняется присутствием в сети глобальной аудитории, которая может оскорбиться подобным контентом в силу возраста и культурных ценностей. С остальными пунктами все примерно так же. Facebook заявляет, что раскусил диалектику известной поговорки про террориста и борца за свободу, и, видимо, диалектику вообще. Глубина проникновения специалистов по этике Facebook напоминает объемы детского бассейна, в который прыгают с 10 метровой высоты. Выглядит по-идиотски, но увлекательно. Правила поведения сообщества берут пользователей в заложники банальности, и всем это нравится.

Ошпаренный мировым господством взгляд Марка Цукерберга гипнотизирует реальность образами планетарного цифрового братства, где под куполом собралась огромная часть населения Земли и держится за руки в экстазе соборности. «Никто не уйдет обиженным» — обещает пророк, внимательно подсчитывая количество уникальных пользователей. Идея заключить новый общественный договор в режиме монолога с помощью доведенной до крайней степени политкорректности идеально отражает сущность верховного повелителя социальный сети, который прячется за риторику быстрорастворимого просвещения и демократию заурядности».

Цитата дня:
Что не нужно делать с мужчинами?

На сайте с устрашающим доменом вышел текст о том, что не нужно делать с мужчиной. ВОС проникся советами о духовной стороне вопроса. В общем, бабоньки, вы понимаете. 

«5 вещей, которые не нужно делать для мужчин», Философия счастья

«Одухотворять его

Знаю, многие женщины пытаются подкладывать книги, включать лекции громко, ставить видео. Обычно это вызывает только отторжение и непринятие. Подобных вещей делать не стоит. Гораздо эффективнее стать самой счастливой и радостной, научиться общаться с людьми, быть «светлячком», тогда окружающие сами начнут спрашивать, что ты такое делаешь, что бы так выглядеть.

НО, если мужчина Вас просит рассказать ему о духовности, либо о каких-то знаниях, не нужно принимать на себя роль Гуру и вещать. После этого он, конечно, будет уважать Вас как учителя, но совсем забудет о том, что Вы женщина. Поэтому делаем милое лицо и говорим: «Милый, я не смогу тебе объяснить, потому что я сама только чуть-чуть понимаю. Я вот эту лекцию прослушала. Ты послушай сам, если тебе интересно».

Таким образом, Вы не будет занимать позицию сверху и давить мужчину своим интеллектом. В этом мудрость женщины. Мне одна мудрая женщина написала, что она стала заниматься собой, перестала «прессовать» мужа, стала более радостной и вообще забыла о том, чтобы пропагандировать мужу что-то. Жила себе и радовалась. И спустя какое-то время нашла у мужа в тумбочке целую стопку духовных книг очень высокого уровня. Он их сам купил и читал после того, как она перестала на него давить.

Вариантов поддержки любимого человека очень много, можно молиться за него, совершать аскезы, заниматься созидающим творчеством для него, делать обереги, делать родовые практики для его Рода. Самое главное делать это из состояния внутреннего спокойствия и изобилия, с правильным умонастроением.

Правильное умонастроение: «Он сам, конечно, сможет справиться. А я буду очень рада послужить ему в этом и исполнить свою женскую дхарму (предназначение)».

Разрушающее умонастроение спасателя: «Он без меня не справится, не выберется, только я могу ему помочь». С таким умонастроением, как только Вы вытащите его из одной «ямы», он сразу упадет в другую».

Цитата дня:
Когда настоящая журналистика будет востребована?

На «Медузе» опубликован полный текст речи Парфенова, которую он произнес на круглом столе, посвященном 30-летию гласности в России. Мы цитируем рассказ журналиста о временах Горбачева и том, почему, по его мнению, гласность в России никогда не достигнет такого уровня.

Фото: Андрей Стенин / РИА Новости / Scanpix

«Журналистика никому не нужна», Meduza

«Гласность началась с того дня, когда Михаил Горбачев впервые пообщался с народом — известнейший эпизод в 40-летний юбилей Победы. Горбачев тогда говорил с трудящимися, стоящими прямо на тротуаре. До этого никогда генеральный секретарь не ходил и не разговаривал с людьми на улицах. Люди молчали, он им рассказывал, что будут какие-то перемены, в том числе насчет пьянки и борьбы с нею. Люди молчали. И тогда он, лучезарно улыбаясь, напоследок спросил: «Что вы мне напоследок пожелаете?» Какая-тотетенька произнесла дежурную советскую фразу: «Да будьте только к народу поближе». Он раскинул руки, расхохотавшись: «Да уж кудаближе-то?» И на этом все рухнуло. Стало ясно, что это изменило все.

Дальше он почти каждый день находился в каком-то новом городе, говорил острее, чем западные средства массовой информации. Жванецкий жаловался, что он остался без работы, потому что какой смысл, когда первое лицо государства говорит острее любого сатирика? Для чего выходить и выступать? Ты все равно оказываешься вторым в лыжне. Но мне кажется, что очень важно понимать, откуда это произошло и почему это было мгновенно легитимизировано сильнейшей поддержкой снизу.

Черненко был, конечно, перебором даже по советским временам. Было понимание, очень острое, того, что гиря дошла до пола, что этот «проект» неизлечимо болен и что-то с этим делать надо. Была общая неудовлетворенность от того, что в городе Вологде закрыли магазин «Вологодское масло», а Маше мы не можем купить сапожки к осени вот уже пятый сезон. А кому-то — например, Марку Захарову — от того, что у него закрыли спектакль. А кого-то по еврейской линии не выпустили за границу. Все это было очень разным, но было всеобщим.

Было ощущение того, что с этим нужно что-то делать. Это принципиальный вопрос. Это было время непростых ответов на накопившиеся проклятые вопросы. От того, что люди не говорили, не обсуждали, не имели возможности про это говорить при том, что эта гласность прекрасно соседствовала с совершенно закрытыми темами. Я помню, что до 1988 года нельзя было говорить и писать про очереди за водкой. Потому что мы боремся с пьянством и алкоголизмом, как же это тогда — очереди за водкой?

Это принципиально другая ситуация, чем сейчас. Я вообще все время поражаюсь. Во всех профессиональных разговорах мы все время говорим о каких-то внутрицеховых проблемах. Я глубоко убежден, что журналистика зависит не от журналистов, а от аудитории. Если есть запрос на проклятый вопрос, извините за тавтологию, тогда будет журналистика. А если нет — не возникнет она ниоткуда. Давно журналистика наша проблемная пишет для самих журналистов. Вот сейчас коллега как раз сетовала, что, мол, да, сейчас, конечно, у радио «Свобода» не миллионы. Тогда по самым очевидно заниженным аналитическим запискам Комитета госбезопасности, впоследствии рассекреченным, ежевечерняя аудитория русской службы «Би-Би-Си»и «Голоса Америки» — каждая из них — оценивалась в 30 миллионов человек! В определенных поколениях советских людей, во всяком случае мужского пола, нет человека, который бы не слышал и не знает, как звучит «Сева Новгородцев, город Лондон, «Би-Би-Си». Но за последние 15 лет, если не 20, боюсь, что никто не знает, кто такой Сева Новгородцев. Хотя за это время он даже стал еще и рыцарем Британской Империи. Из новых поколений потенциальных слушателей этого виртуоза микрофона не знает никто. Вопрос самый главный в этом.

До тех пор, пока не будет ситуации, при которой обществу требуется перестройка, и не возникнет потребность в гласности. В нынешних условиях — «Гуляй, Россия, плачь, Европа, а у меня самая красивая опа» — откуда? Это же так удобно. Не вставая с тахты, переключать федеральные телеканалы; попивая пивасик, думать о величии нашей страны и загнивании Запада. Это обычная русская привычка простого ответа на сложные вопросы. Когда окажется, что однопартийность приводит к одноколбасности — тогда, очевидно, опять возникнет необходимость в гласности. Я имею в виду десятки миллионов, которые должны в 140-миллионной стране составлять аудиторию».