Цитата дня:
Один день из жизни охранника борделя

Информационный портал благотворительного фонда «Нужна помощь» на этот раз привлекает внимание общественности к проституции. Павел Никулин один день охранял бордель и написал об этой репортаж — мы цитируем часть про то, как должен вести себя настоящий охранник.

«Между ними, девочками», Такие дела

Вход в бордель спрятан во дворе-колодце. Окна помещения закрыты решетками, металлическая лестница заканчивается массивной железной дверью. Замок у двери сломан — чтобы отпереть ее изнутри, нужно поддеть язычок запорного механизма ножом.

Нож — почти незаменимая вещь для того, кто должен охранять покой клиентов и проституток. Сойдут также кастет, бейсбольная бита, травмат. Огнестрельного оружия у охранников обычно не бывает, хотя я знаю, что один бордель охранял парнишка с охотничьим карабином.

У меня нет травмата, потому что моя судимость не погашена. У моего напарника его тоже нет. Ствол ему не вернули следователи. В прошлом году он слегка переборщил, наказывая налетчиков: всадил одному из них в каждую ногу по резиновой пуле. Дело закрыли за примирением сторон. Потерпевшие — налетчики из Средней Азии — оказались парнями не злобными и понимающими.

Впрочем, моему напарнику не нужен травмат. Он выше меня на голову и раза в два шире в плечах. Все это благодаря качалке, белковому питанию и стероидам. Рассказывают, что однажды в борделе пьяный мотоциклист устроил скандал из-за того, что его отказалась обслуживать проститутка: она испугалась его огромного члена. Клиент вышел из комнаты без трусов и попытался наброситься на моего напарника, но хватило одного-единственного удара в челюсть: он потерял сознание и лишился нескольких зубов.

— Ты умеешь обыскивать людей? — спрашивает меня напарник, с которым нам предстоит провести ночь.

Мой собеседник слегка заикается. С каждым слогом его голова дергается влево, а изо рта бьет фонтан слюны. Слюна брызгает на стену и оставляет кляксы. Это происходит потому, что у напарника нет половины зубов с левой стороны лица.

Он не способен говорить о сексе, не может сказать «е***ся», «трахаться», «коитус», «сношение». Он никогда не произнесет слово «член» или любой из его матерных синонимов. Единственное, что он делает, когда разговаривает с клиентами об услугах борделя, — бьет кулаком по отрытой ладони: шлеп-шлеп-шлеп.

— Парни, вы за этим пришли? — спрашивает он у напуганных узбеков. Кулак бьет по ладони, слюна брызгает о стену.

«Шлеп-шлеп-шлеп».

Они кивают, и мой напарник начинает небрежно их ощупывать. Я стою за его спиной в дверном проеме. На моей правой руке кастет. Во время досмотра я прячу его за спиной и приветливо улыбаюсь клиентам.

Напарник говорит, что обыскивать надо обязательно. Как-то мужчина средних лет зачем-то пытался пронести в бордель пистолет: он примотал его к ноге скотчем. Напарник избил его и сдал знакомым ментам.

Если клиенты нападут на напарника, и он не справится, то второй должен будет избить их в тамбуре кастетом или битой. Если они будут вооружены, то надо будет просто продержаться до приезда ЧОПа. Продержаться — это значит, не дать вынести кассу.

Кнопка-брелок вызова частной охраны лежит на столе у администратора борделя. Рядом валяются три без умолку трезвонящих мобильных телефона. Администратор улыбается неизвестным собеседникам и уточняет, сколько их. Большие компании могут оказаться группой налетчиков, которая собирается ограбить бордель и забрать выручку проституток.

Налеты на бордели — обычное дело. Недавно, рассказывает напарник, чеченцы брали наших соседей. Решетку с окна первого этажа сорвали с помощью машины и прочного троса, залезли в комнату и избили охранника кастетами до полусмерти.

— Все зубы ему выбили! — говорит напарник. Слюна брызгает на стену. Я пытаюсь представить, что случится, если слюна попадет на клиентов. Снова смотрю на огромного напарника и понимаю, что они, скорее всего, промолчат.

Цитата дня:
Почему несчастен Канье Уэст?

На днях Канье Уэсту стукнуло 38 — и, по мнению Андрея Подшибякина, это еще один повод для скорби по рэперу. В своей колонке автор ссылается на косвенные, но неопровержимые доказательства того, что муж Ким Кардашьян предельно несчастен. 

«Почему мужчинам жалко Канье Уэста», Interview

Помимо очевидных заслуг Канье Уэста перед современной массовой культурой, модой и таблоидами, есть еще одна — Ким Кардашьян. Трудно, конечно, судить со стороны, но есть серьезное ощущение, что их взаимоотношения идеально описывает популярная в русском интернете картинка с надписью «За каждым великим мужчиной стоит великая женщина, которая говорит ему, что ни хрена он не великий и вообще мудак».

Неизвестно, что конкретно говорит ему Ким, но есть некоторые косвенные свидетельства. Уэст долгое время был жизнерадостным парнем, на что имелось множество причин — коротко говоря, мир лежал у его ног (и продолжает это делать до сих пор, но об этом чуть позже). Сразу после женитьбы на Ким на лице певца появилось выражение страдания. Фэшн-блоги всего мира по этому поводу немедленно переполошились и сформулировали концепцию «sad is the new swag». Но миллионы мужчин не проведешь — все мы знаем, что такие гримасы обычно следуют за страшными словами подруги (и особенно жены): «Дома поговорим».

Кажется, Канье попал в ад. Что шло вразрез с его сложившимся на тот момент образом. Отмахиваясь от папарацци, он ударился головой о дорожный знак. Потом выпустил короткий яростный альбом Yeezus, где на десять песен истерично доказывал, что он Бог (см., собственно, песню I Am a God).

Ким выкладывала фото из отпуска, где сама она сияет счастьем, а Канье понуро сидит где-то в углу кадра и излучает уже даже не тоску, а безответную мольбу к жестоким небесам. «Но, милая…» — «Дома поговорим». Потом Ким публично забыла дочь в фойе гостиницы и выпустила официальное заявление о том, что, дескать, ничего она не забыла. Потом Ким издала книгу своих селфи. А Канье-то строил карьеру на собственной тонкой душевной организации. Которая вдребезги разбилась на глазах всего цивилизованного мира о витальность «нашей девочки» — так называют Ким армянские таксисты в Лос-Анджелесе.

Цитата дня:
Самый известный историк в мире о России

«Медуза» поговорила с самым известным из ныне живущих историков Карло Гинзбургом. Мы цитируем часть интервью, в котором речь идет о российской проблеме — едином учебнике истории и новой нравственности.

Фото: Ulf Andersen / Getty Images

«Публичное вранье о прошлом — это порнография», Медуза

— Как вы относитесь к российской инициативе создания «единого учебника истории»?

— Мне кажется, подобные начинания всегда подразумевают попытку взятия прошлого под контроль. Точнее, нашего восприятия прошлого, а следовательно — и настоящего, и, вероятно, будущего тоже. В каком-то смысле эти попытки напрасны, однако они предпринимаются снова и снова. Безусловно, как историк я чувствую настороженность по отношению к покусительству на прошлое; на ум тотчас приходит «1984» Оруэлла, где эта идея широко развита. В романе это является, с одной стороны, отсылкой к историческому факту, а с другой — описанием постоянно существующей вероятности, потому что книгу Оруэлла я не стал бы интерпретировать чересчур прямолинейно. Да, она указывает на ряд известных исторических обстоятельств, на сталинский режим, но у этого текста есть и более тонкое прочтение — ретуширование прошлого является потенциальной реальностью.

Как историк я отношусь к этому плохо, и вот почему: сама идея исторической правды, которую я поддерживаю и которой предан, подразумевает, что эта правда может быть оспорена, а подобная опровержимая правда противоречит идее «единого учебника».

— Вы говорите — «эти попытки напрасны», то есть попытки взять контроль над прошлом заведомо обречены на провал?

— Внутри текущего момента, разумеется, такие попытки отнюдь не выглядят бесплодными, но если мы посмотрим на это в перспективе — с определенного удаления — действительно окажется, что они, скорее, напрасны: тут в силу вступает то, что я называю изменчивостью контекста. Исторические обстоятельства постоянно обновляются, и даже самые устойчивые режимы со временем падают; с этой позиции желание контролировать прошлое обречено. Например, в обществе, где доступ к интернету является реальностью, а я не склонен идеализировать интернет, там полно лжи и сора, но его возможности колоссальны… В таком обществе возможна ли попытка контроля за восприятием истории? Мы можем предположить, что люди в этом случае начнут искать альтернативные версии прошлого, и текст «1984» окажется как бы переписанным: помимо контроля телевидения над частной жизнью людей там появились бы электронные медиа, которыми люди пользовались бы для спасения множественных интерпретаций истории, разных фрагментов прошлого. В этом смысле — да, я думаю, существует определенная обреченность.

— Наблюдаете ли вы тенденцию к выработке некой «официальной» нравственности?

— Я уже упомянул о более чем неоднозначном облике действительности, возникающем с появлением доступа к электронным медиа. Например, в интернете сейчас можно найти массу ревизионистских сайтов, посвященных отрицанию Холокоста: различные материалы, фотоподделки, соответствующую порнографию — что угодно. Бесспорно, это является проблемой. Однако я вместе с другими историками в свое время выступил с публичным обращением, высказываясь против введения в Италии закона, который запрещал бы отрицание Холокоста.

Я много говорил и писал об этом: я убежден, что такого рода дискуссия не может вестись на уровне правосудия, эту тему нельзя обсуждать в зале суда, и особенно — обсуждать различные степени и градации такого явления, как отрицание Холокоста. Люди, занимающиеся этим, ищут популярности, и как раз это я считаю порнографией своего рода; я помянул о порнографии в интернете, однако считаю что это — то же самое: официальное, публичное вранье о прошлом. Вот что является настоящей проблемой.

Я не эксперт в области интернета, и не знаю, как лучше регулировать доступ людей к существующей лжи. Но моя немедленная реакция на запрет доступа к любым материалам — отторжение, поскольку это — первый шаг на пути к тотальному контролю. Вспоминается знаменитый древнегреческий софизм о лысом человеке: потеряв один волос, становишься ли ты лысым? А два? А три?

— С чем вы связываете наступление эпохи «нового пуританства» в России?

— Вопрос пуританства не может рассматриваться изолированно. Если мы посмотрим на более широкий контекст, я думаю, это род ответа на общую тенденцию к обмирщению. Это очень длительный комплексный процесс, не что-то, что случается мгновенно. Он занимает много времени, и иногда сопровождается радикальным, экстремальным ответом, разным в разных странах. Когда я слышу о «возврате религии», это, конечно, вызывает улыбку: религия никогда никуда не уходила. Она по-прежнему здесь, и строит новые, сложные отношения со стихией светского, принимая формы различной степени радикальности. Эти отношения представляют собой длительное противостояние, и внутри них мы можем действительно наблюдать попытки официального навязывания морали. Однако проблематика эта куда шире.

Цитата дня:
Минералка против похмелья

Издание, которое придерживается концепции «все о вине», нашло сомелье минеральной воды и выспросило у него все. Мы цитируем часть о том, как избежать похмелья и как минералка улучшает вкусовые качества не самого хорошего вина.

«Сомелье минеральной воды рассказал о секретах профессии», It’s my wine 

- Половина моих друзей свято верят, что благотворное действие Боржоми нивелирует не вполне полезные воздействия, например, водки.

- Я даже не помню вкус Боржоми. Что ж, в умеренных количествах пить лечебные воды, в общем, невредно, хотя лучше делать это системно. До 500 мг на литр – маломинеральная вода. У нас в Швейцарии она считается просто питьевой. Между этими показателями – среднеминаральные. Это очень интересный класс, с ними можно экспериментировать. Вот, например, французская Vichy. Чем она отличается – в ней много натрия. Поэтому она хороша для спортсменов, во время физических нагрузок. Такая вода может считаться отчасти лечебной.

- Легкий содистый привкус. Как думаете, ею можно заменять содовую в коктейлях?

- Наверняка. А теперь сделайте так: большой глоток Vichy, а потом глоток вот этого австрийского шардоне. И опять запейте водой.

Проделываю все это: поразительно. Банальное белое вино взрывается совершенно новыми вкусами. Из него как будто ушла вся кислотность, оно совершенно преобразилось. Никогда не пробовала ничего подобного. Видимо, изумление отражается у меня на лице; Ирина смотрит на меня как фокусник, которому только что удалось вытащить кролика из жилетного кармана.

- Интересно, правда? Вот вам секрет на будущее: если белое вино, на ваш вкус, слишком кислотное – пейте среднеминаральную воду. Самая популярная – San Pellegrino. В России сейчас появились минеральные воды из Армении – они должны быть интересными.

- А с красными винами такое можно проделывать?

- Осторожно! Не факт, что получится вкусно. И, конечно, я бы не стала так обращаться с хорошим белым бургундским – зачем портить? А с каким-нибудь розовым – за милую душу.

- А вот с рислингами? Их ценят за высокую кислотность, но мне это их качество как раз не особенно нравится. Или вот – игристые. Мне даже Veuve Clicquot не нравится – именно из-за резкой кислотности. Но когда угощают, не хочется морщить лицо и выглядеть снобом.

- Обязательно попробуйте с водой – именно среднеминеральной. Конечно, не смешивать, а именно так – запивать. Конечно, это будет уже не совсем рислинг и не совсем шампанское. Но есть шанс, что вам понравится. Вы не обязаны мучить себя, даже если вино знаменитое. Давайте теперь перейдем ко второй воде. Хотя, по хорошему, с нее логично было бы начать, но мне очень хотелось вас сразу удивить. Так вот – Valser Silence. Вода с очень низкой минеральностью, меньше 200 мг на литр.

- На вкус – как талая.

- Так и есть. Из такой воды, кстати, хорошо делать лед для напитков: я совершенно не понимаю, например, когда в драгоценные выдержанные скотчи добавляют лед из водопроводной воды, это какое-то кощунство. А еще маломинеральная вода подходит ко всем видам вина.

- Я свято верю в правило «стакан вина – два стакана воды», чтобы не было похмелья, а вы?

- Конечно, это же цикл Кребса. Похмелье – следствие и признак неправильного метаболизма алкоголя.

- Как бы вы построили идеальный ужин? С какой воды лучше начать, какой продолжить?

- Начать, в качестве своего рода аперитива, лучше с газированной воды. Это подготовит желудок, раскроет рецепторы. Не хуже, чем шампанское или просекко.

- А это не вредно?

- Для здорового желудка – нет. В пузырьках нет ничего плохого. И потом, газ очищает воду, она лучше хранится. В качестве аперитива можно выпить еще, по швейцарской традиции, Weinschorle (вайншорле) – легкое белое вино, смешанное с газированной водой. Или Apfelschorle – газировку с яблочным соком. Очень хорошо пьется летом в жару.

- Кстати, минеральную воду лучше пить комнатной температуры или охлажденную?

- Конечно, охлажденную, как и вино. Но не очень сильно – градусов 10-12. Мы сейчас не говорим о лечебной воде, это отдельная тема.

Цитата дня:
Как пили русские писатели?

В рамках курса, посвященного Петербургу, просветительский проект «Арзамас» опубликовал фельетон о пьянстве русских литераторов, который был написан в 1908 году. Мы публикуем самую содержательную его часть. 

«Как пьют русские писатели: рассказы трактирщиков», Арзамас

«Русские писатели пьют преимущественно очищенную, но не брезгуют и пивом, которое спрашивают всегда бокалами. Когда средства позволяют, русские писатели охотно требуют и коньяку, предпочитая хорошим, но дорогим маркам плохие, но зато дешевые вина русские писатели пьют редко — только когда их угощают, — что же касается ликеров, то склонности к ним не чувствуют, предпочитая повторить коньяк, чем перейти на ликер.

     В отношении закуски русские писатели требуют преимущественно той закуски, которой за наименьшую цену полагается наибольшее количество. Многие пьют совершенно не закусывая или совершают обряд ерша, заключа­ющийся в том, что каждую рюмочку водки заглатывают глотком пива. Минеральную воду русские писатели не пьют, но квасу требуют, и притом со льдом.

     Русские писатели пьют в кредит-с, хотя некоторые пьют и на наличные или в рассрочку платежа. Иногда русские писатели оставляют заложника и затем его выкупают. В отношении, так сказать, емкости русские писатели идут непосредственно за купцами, причем и рюмки среднего размера — поменее купеческого и поболее общегражданского — называют у нас писательскими. Некоторые русские писатели пьют до положения риз, но большая часть русских писателей отличается хорошей закалкой и ума не пропивает. Напившись, русские писатели или целуются, или ругаются, а некоторые произносят речи на тему об искусстве или рассказывают про авансы, которые они получили и пропили — или собираются получить и пропить. Замечено между прочим, что суммы этих авансов русские писатели по большей части значительно преувеличивают».

Буфетчик ресторана «Вена»

Цитата дня:
Нужно ли питаться как наши предки

«Воздух» поговорил с главным редактором образовательного сайта Antropogenez.ru Александром Соколовым, у которого вышла книга «Мифы об эволюции человека». Мы цитируем часть о популярной нынче палеодиете.

«Уровень знаний у людей даже с выcшим образованием — кошмар», Афиша-Воздух

— Вы слышали что-нибудь о палеодиете? Это самая популярная диета прошлого года согласно запросам в Google. Ее поклонники выбирают продукты, исходя из своих представлений о системе питания человека времен палеолита: органическое мясо, фрукты, травы, орехи. Диета охотника-собирателя.

— Идея найти «естественный рацион» человека понятна. Но насколько глубоко в прошлом человек питался «естественно»? На этапе ранних сапиенсов? Гейдельбергских людей? Или вообще австралопитеков? Вы хотите жить, как какие-нибудь ранние Homo? Ну давайте есть сырое мясо, желательно с гнильцой. С личиночками. Готовы вы этим питаться? Понятно, что ни о каких санитарных нормах речи не идет… А южноафриканский австралопитек седиба кушал древесную кору. Как вам такой десерт? Люди сейчас помешаны на экологии, но вообще-то мы, жители городов, сейчас пользуемся всеми благами цивилизации, без которых многие не проживут и нескольких дней. То, что мы едим, — результат тысяч лет селекции, а также великих географических открытий. Мы можем пойти в магазин и купить все что захотим — хоть из Африки, хоть из Австралии, а человек в эпоху неолита, допустим, жил в своей деревне, и был у него рис, и были у него свиньи — вот и весь рацион. «Нужно жить так, как естественно для человека!» Но для человека тех времен естественным было умирать, не дожив до сорока лет.