Фильм дня: «Мутанты»

Mimic
Гильермо дель Торо
1997
США
1 час 45 минут
В ролях: Мира Сорвино, Джош Бролин, Джереми Нортэм

Давным-давно, когда Гильермо дель Торо еще не трепал публике нервы «Хоббитами» и «Тихоокеанским рубежом», мексиканский мастер страшилок снял самый правдивый на свете ужастик. С идеальным сочетанием фантастики и реальности, социального пафоса и простого, но прекрасного трюкачества.

Мексиканскому чуваку, который только дебютировал на телевидении парой серий «Баек из склепа», Боб Вайнштейн выдал сюжет про поселившихся в метро тараканов-мутантов. Трэшак снимаешь? Ну вот, снимай! Дель Торо оказался не таким простым деревенским пареньком.

Так нагло простенький жанр для создания визионерского полотна никто не использовал. Именно на «Мутантах» стало ясно, что он умеет превращать заурядные страшилки в готические новеллы. Переписывать Агнию Барто языком Мамлеева. И тут становится понятно: на одной поляне с Толкиеном этому проводнику в преисподнюю делать нечего.

В «Мутантах» есть все (или почти все) фирменные дельторовские штучки — мальчик-проводник в иной мир, огненный мистицизм, любовь к уходящим вдаль тоннелям, лабиринтам и норам. Прямой, как трость инвалида, сюжет оброс веточками, получилась история «ух, захватывает дух». Простенькое оформление готической новеллы про «ужасы нашего метро» обернулось визуальной симфонией, где из мрака вылезает нечисть, в пробирках копошатся хищники всех форматов, а неблагополучных подростков потрошат в лапшу самым красивым образом.

Не было бы этого борзого разрыва шаблона — не было бы и «Хребта дьявола» с  «Лабиринтом фавна». Отсюда начинается такой дель Торо, которого все, имеющие глаза, любят. И которого с тех самых пор ждут, хотя надежды остается все меньше.

Фильм дня: «Кошмар Дарвина»

Darwin’s Nightmare
Хьюберт Саупер
2004
Австрия, Франция, Бельгия, Германия
1 час 50 минут

В озере Виктория нильский окунь пожирает все живое, а живущих вокруг людей, в свою очередь, пожирают голод, СПИД и нищета. Дважды в день на местный аэродром садится старый «Илюшин», чтобы выгрузить оружие из Европы и до отказа забить грузовой отсек свежим филе хищной рыбы, оставляя местным жителям на съедение лишь гниющие головы и требуху. Взлетающие самолеты перегружены настолько, что часто падают в это же озеро, куда в 60-е неизвестные запустили нильского окуня, чтобы тот сожрал все живое.

Где-то неподалеку живет чернокожая красавица Элиза, похожая на молодую Наоми Кэмпбелл. Элиза мечтает изучать компьютеры, у нее горящие глаза и большие надежды, но по необъяснимому замыслу судьбы она должна продавать себя украинским пилотам за $10, чтобы потом погибнуть в самом расцвете сил от рук неизвестного австралийца. Танзанийцы говорят, что «бедность – это дьявольский круг» – рождаясь бедным, ты бедным же и умрешь, и Элиза с самого рождения была обречена стать частью этого беспросветного кошмара. На фоне ужаса, тянущегося до самого горизонта, уже сам факт существования жизни становится чем-то магическим. И именно поэтому все герои фильма словно сияют гипнотическим светом: будь то  Элиза или ночной сторож с дьявольской улыбкой, за доллар отстреливающий из лука отравленными стрелами воров, которые пытаются пробраться на территорию ихтиологического института. Все их существование, сведенное к выживанию, переполнено трагической красотой. И при взгляде на все это вспоминаются слова главного героя «Гуммо»: «Жизнь прекрасна. Без нее ты был бы мертв».

Смотрите «Кошмар Дарвина» на канале 24_DOC и на сайте www.24doc.ru .

Фильм дня: «Настасья»

Nastazja
Анджей Вайда
1994
Польша, Япония
1 час 39 минут
В ролях: Тамасабуро Бандо и Тошиюки Нагашима

Князь Лев Николаевич заходит в нумер к близкому приятелю своему, Парфену Рогожину. Через всю комнату здесь протянута тяжелая занавеска, под потолком жужжит невидимая муха. «Где же Настасья Филипповна?» – спросит по-японски князь Мышкин, символически постучав по столу. Настасья Филипповна уже давно лежит убитая, а перед нами разыгрывается последняя глава «Идиота» Достоевского. Под звуки поезда мы переносимся в воспоминания двух героев этой истории, иначе говоря, в самое начало романа.

«Настасья» – киноверсия одноименного спектакля Анджея Вайды, в котором роли Мышкина и Настасьи Филипповны исполнял известный актер-оннагата* Тамасабуро Бандо. Поскольку Вайда умело конструировал и театральное, и кинематографическое пространство, перед нами еще и идеальный учебник по превращению одного искусства в другое. Это ни в коем случае не фильм-кабуки, как пишут на некоторых кинопорталах. Фильма-кабуки просто не может быть в природе – у кино и японского театра слишком разный набор условностей. Мышкин-Настасья нужен здесь для того, чтобы подчеркнуть драму главного героя этой истории, Парфена Рогожина, мужика, зажатого между двух любимых, по-разному идеальных людей. Этот выполненный в форме диалога любовный треугольник лучше всех многочисленных попыток сохранить на экране «дух Достоевского» передает смысл романа. Ведь для этого нужно сохранить культурную и эмоциональную дистанцию, и лучше всего это получилось у японцев – в «Идиоте» Куросавы и здесь**. 

* амплуа театра кабуки: исполнители мужского пола, играющие роли женщин
** ну да, хотя режиссер и поляк

Фильм дня: «Отчуждение»

Uzak
Нури Бильге Джейлан
2002, Турция
1 час 50 минут
В главных ролях: Муззаффер Оздемир и Эмин Топрак

Завсегдатай Каннского фестиваля Нури Бильге Джейлан в этом году наконец дождался своей Золотой пальмовой ветви. До этого он выигрывал в Каннах все, кроме главной награды, и за это Джейлана не единожды называли конъюнктурщиком. Отечественные критики и на этот раз остались недовольны решением жюри, среди прочего окрестив новый фильм Нури Бильге пособием «Как победить на фестивале». Пусть так, пусть турок подражает Тарковскому и всю жизнь снимает один фильм, новая часть которого (хронометражом более трех часов) рискует оказаться серьезным испытанием даже для самых терпеливых. Как бы то ни было, человеку, снявшему «Отчуждение», это можно простить.

Юсуф покидает родную деревню и в поисках работы отправляется в Стамбул. Его привечает двоюродный брат Махмуд, профессиональный фотограф, альтер-эго режиссера. Диалог между ними не клеится, слишком уж разные люди: один — полуграмотный простачок, которого мотает по жизни, другой — интеллигент, променявший идеалы на спокойную жизнь. Конечно, прежде всего, «Отчуждение» — фильм о том, как далеки друг от друга люди, но за турецким словечком uzak кроется пространная категория бытия.

Джейлан снимает о том, как мы отдаляемся от осознания самих себя, от решения своих проблем, утрачиваем контроль над собственной жизнью. Это самокритичный фильм, который становится универсальным, благодаря изрядной доле иронии, которой режиссер разбавляет действие, апатичное настолько, что когда герои Джейлана стоят в подъезде, там выключается свет, потому что датчику движения не на что реагировать. Скучный как жизнь, смешной как анекдот, красивый и безжизненный как натюрморт — таково «Отчуждение», главный фильм Нури Бильге Джейлана.

Фильм дня: «Кино и смерть»

Das Kino und der Tod
Хартмут Битомски
Германия, 1991
46 минут
документальный

Важная для «молодого немецкого кино» фигура, режиссер-киноман Хартмут Битомски анализирует сцены убийств в мировом кинематографе. Листает скриншоты, попыхивает сигаретой, отвечает на любимые для того поколения вопросы: «Что такое кино?» и «Что такое смерть?».
В этом романтическом исследовании принципиально не использовано ни одного фрагмента из рассматриваемых фильмов. Напряжение нагнетается перелистыванием стоп-кадров и безэмоциональным всеведущим закадровым голосом. Смерть, лишенная динамики. Фотография как посмертная маска. Впрочем, все эти многочисленные отсылки к Ролану Барту убедительнее звучат из первых уст. Ну а для нас, простых смертных, это редкий удачный пример превращения кино в хорошую литературу.  

Фильм дня: «Милана»

Мадина Мустафина
Россия, 2011
57 минут
документальный

Первые пять минут фильма мы наблюдаем, как девочка идет в гости к своей подружке Милане: «А вы в коттедже живете, да?». Через метров 200: «А, я поняла, вы в квартире живете». Еще через 200 метров Милана вдруг свернет с тропы и выяснится, что живет она не в квартире и не в коттедже, а вот в этих самых кустах вместе с мамой, папой и их собутыльниками. «Ужасно», – только и пробормочет Миланина подружка. Больше в фильме она не появится.

На этом моменте комфортолюбивый зритель тоже наверняка ограничится восклицанием «Ужасно!» и оставит фильм от греха подальше. Мы привыкли оправдывать душевную леность повышенной впечатлительностью, а чтобы разглядеть в этих декорациях безыскусную трогательную историю любви семилетней девочки к своей чудо-юдо-матери все-таки требуется определенное зрительское усилие. Тем не менее, кино это подчас даже лирическое — естественно, благодаря главной героине, вместе с которой начинаешь воспринимать любовь, ссоры, радости и страхи в отрыве от страшного-страшного быта. Даже когда люди вокруг тебя в основном пьют, бьют, а иногда и вешаются, все равно детство – самое счастливое время. И только потом среда берет свое.