Цитата дня:
Американская тюрьма изнутри

Проект о музыке зачем-то нашел человека, который отсидел два года в тюрьме на Манхэттене. Мы цитируем часть этого увлекательного рассказа. 

Опыт: как выглядит американская тюрьма изнутри, The Flow

Я работал в IT-компании. Одним из ее проектов было распространение программы, которая меняет настройки DNS у компьютера. DNS — это то, что превращает адрес сайта в IP-адрес, который нужен для «разговора» компов. Короче, компания подставляла туда адреса своих DNS-серверов и гнала трафик. На самом деле, пользователь сам ставил себе эту программу и нажимал «Принять лицензионное соглашение». Но американцы посчитали, что это незаконно. Это главное, что я потом выучил в тюрьме: в Америке почти все незаконно. Против моих боссов потом еще завели еще дело об отмывании денег. Которое они, кстати, выиграли.

Проснулся однажды утром — и тут ко мне стучат. Заходят полицейские и фэбээровцы. Обыскивали, три с половиной часа что-то мутили. Спросили:

— А компьютер зашифрован?

— Разумеется, — сказал я, как член пиратской партии со стажем.

Ну и забрали его, хотя я на домашнем компьютере вообще ничего по работе не делал. До сих пор мой компьютер и два смартфона валяются в ФБР. Собирались вернуть, после того, как я освободился, но как-то не срослось.

Меня посадили на самолет и экстрадировали. Я же не террорист, для которых прайват джеты арендуют, поэтому просто летел обычным рейсом. Со мной были «маршалы», которые как раз занимаются транспортировкой и поимкой сбежавших преступников и тому подобное. Они как раз возят заключенных из тюрьмы в суд. Привезли в тюрьму, далее происходит arraignment. Это когда тебе зачитывают твои обвинения, ты говоришь «виновен / не виновен» и тебе выбирается мера пресечения до суда. Презумпция невиновности же. Все как в фильмах и конституции. Я реально приехал в Америку и удивился — тут все как в фильмах. Вопрос о залоге мой адвокат даже не поднимала. Теоретически можно, но практически нереально. Без дома в Америке, без семьи да еще и обвиняемого в нелегальном заработке миллионов долларов. Куда пойти, даже если отпустят? Ну и откуда у меня несколько сотен тысяч долларов?

Я сидел в федеральной тюрьме. Это тюрьмы, куда помещают людей, обвиненных в федеральных преступлениях. По сути, это все те же обычные преступления, но обычно мелкий уровень отдается на откуп правоохранительным органам отдельных штатов, например, уличные грабежи, кражи, бытовые убийства. Под федеральную юрисдикцию попадают обычно преступления уровнем позначительнее. Не отдельные спалившиеся на продаже унции кокаина уличные барыги, а уже целые организации, двигавшие кокс тоннами; не какие-нибудь отдельные убийства, а преступные группировки, на счету которых могут быть десятки убийств, букмекерство и прочее. Как клан Сопрано, например.

При этом почти все федеральные дела стряпаются под одну копирку. Они берут какого-то им известного преступника, слушают его телефон, находят еще 30 барыг, которые с ним тусуются — и сажают их в тюрьму одновременно и называют бандой. Пригрозят кому-то, на кого у них железные улики, пожизненным или еще как, а он сдаст всех, чтобы срок себе скостить.

Схема тюрьмы такая: есть юниты, в них три крыла, в каждом крыле по 16 камер. Камера на двух человек. В сумме в юните получается человек сто. Каждый день кого-то уводят, кого-то приводят, но в массе из всех состав меняется незаметно. Камера небольшая: двухместная шконка, туалет, раковина, маленький стол и два пластиковых стула. В 6.30 открывают камеры — ты можешь ходить по юниту. В 9 вечера закрывают.

Цитата дня:
На что идут женщины ради красивых ног?

Операции по увеличению губ или груди, будем честны, всем приелись. «Афиша-город» в поиске чего-то погорячее наткнулась на женщин, которые не боятся менять свои ноги. Мы цитируем историю девушки, которая развелась после операции. 

«Где взяла такие ножки», Афиша-город

Мария (имя изменено), 29 лет, Беркли, Калифорния

5 лет после операции

Каждый раз, когда надевала юбку, я была на грани нервного срыва. Шла по городу, и казалось, что сзади все смотрят, смеются и показывают пальцем. Это был бзик, паранойя. Вдобавок я занималась балетом до 10 лет. Есть такое понятие «выворотность»: когда встаешь в балетную позицию, стопы нужно вывернуть наружу, а колени соединить. Я не могла этого сделать. Да и хореографы, люди бесцеремонные, прямо говорили: «У тебя паровоз между ног может проехать». Я ушла в свободный балет — jazz dance. Профессионально занималась 5 лет, пока мне снова не сказали в лицо: «Ну ты же сама все понимаешь, спина у тебя хорошая, а вот ноги…»

Когда мне было 16, я зашла на сайт woman.ru, там раньше был форум, где я впервые прочитала историю девочки, которая сделала операцию по исправлению кривизны ног. Уговорила родителей заехать со мной в клинику в Москве посмотреть. Врач провел меня по палатам. Девочек только прооперировали (в клинике лежали 3 дня, а потом выписывались с аппаратами Илизарова домой), они стонали, говорили, что больно, невозможно пошевелиться. Я испугалась и решила об этом забыть.

Потом я переехала в Америку, вышла замуж, и мне попалась статья о девушке, которая сделала операцию в Центре Илизарова, результат классный, чудеса медицины, да и только. И я думаю: «Что я хожу как лох?» Можно съездить в Россию, сделать операцию и вернуться обратно.

Стала откладывать деньги. Выдумала для мужа, что у меня болит колено — старая травма после танцев. Он удивился, ведь я постоянно на каблуках и никогда не жаловалась. Пришлось изображать, что у меня случилось обострение. Сказала, что еду в больницу всего лишь на обследование. В итоге прилетела в Россию и пропала. Муж узнал правду уже потом. Несколько раз порывался приехать, все-таки 7 месяцев в больнице — это долго. Но у него мама из Польши, русских там не любят, и она его отговорила: Путин, КГБ, в Россию ни ногой.

Когда я вернулась домой, в Америку, рассказала мужу правду, показала фотографии в аппаратах: «Вот видишь, я говорила, что не изменяла тебе!» Он был в шоке, не понимал, как такие операции делают, это ведь должно быть нелегально! Сказал, что это было эгоистично с моей стороны.

После операции начались душевные страдания — какие ноги получатся? Пока ноги в аппаратах, они отекшие, непонятно, исправились ли. Это сводит с ума. Иногда я подходила к зеркалу в аппаратах и думала: «Вот это результат?! Тогда лучше застрелите меня».

У меня остались большие шрамы из-за удлинения. Забавно, но сейчас я тоже не ношу юбки, потому что теперь все точно будут смотреть на ноги: красные шрамы, белые ноги и вены из-за варикоза. Да, можно носить юбку с колготками, но в Калифорнии такая жара, все засмеют. Я не получила ноги своей мечты, но мне стало легче. Нет больше раздражения, что нужно носить эти несчастные брюки клеш, теперь у меня все джинсы в облипочку. Ноги меньше устают, но вот с равновесием стало хуже. Я очень долго боялась спускаться с лестницы вниз. До сих пор боюсь прыгать, вдруг кость снова искривится.

С мужем я развожусь, у нас еще до операции были проблемы в отношениях, но длительная разлука, конечно, все усугубила. У многих девочек, с кем я лежала в больнице, тоже были конфликты с мужьями. Эта операция — целое испытание для отношений, и выдерживают его не все.

Никто сейчас не говорит: «Вау, девушка, у вас такие ноги клевые!» В первую очередь я сделала это для себя, вылечила себе голову, как будто что-то переключилось и тараканы ушли. Наконец, я могу посвятить себя делам, которые всегда откладывала, могу просто жить.

Цитата дня:
«Фейсбук» и слово «чурка»

На прошлой неделе «Фейсбук» стал удалять сообщения, содержащие слово «хохол». Султан Сулейманов провел эксперимент над модераторами социальной сети — попытался обойти запрет и проверил их на знание других социальных норм.

«Право оскорблять», Медуза

...Я решил проверить, насколько модераторы Facebook разбираются в оскорблениях на национальной почве, принятых в русском языке. Написал пост «Ты — чурка», попросил читателей пожаловаться и начал готовиться к очередной блокировке.

И зря: в этом слове модераторы ничего плохого не увидели.

Такой ответ пришел сразу нескольким пользователям, пожаловавшимся на исходный пост. Решив, что на этом издевательский эксперимент над Facebook закончен, я написал короткий пост... И получил за него новую — теперь уже недельную блокировку.

13 июля, то есть спустя два дня после первого ответа об отсутствии нарушений, Facebook все же догадался, что слово «чурка» — оскорбительное. Вышло так, что модераторы заблокировали меня за пост о том, что они не считают слово «чурка» нарушением, поскольку позднее они решили, что оно все же нарушает правила.

Чуть позже была удалена и экспериментальная запись. Facebook «прогнулся».

Цитата дня:
«Эсквайр» и Роскомнадзор

Сайт журнала «Эсквайр» заблокировали из-за статьи про марихуану, опубликованную в 2010 году. На что редакция ответила классическим: «По сложившейся традиции, редакция выражает отрицательное отношение к потреблению наркотиков, равно как и к действиям Роскомнадзора». Мы выражаем солидарность коллегам и целиком цитируем колонку главного редактора журнала о том, почему россиянам стоит чаще выезжать за рубеж. 

Нормально съездили 

Игорь Садреев

Главный редактор Esquire

Проведите этим летом необременительный эксперимент. Если окажетесь на отдыхе — не важно, в Шарм-эль-Шейхе или на Мальдивах, — выберите особенно приятный момент, лучше после ужина, и откройте ленту новостей. С большой долей вероятности вы увидите там что-то вроде «депутат Яровая предлагает запретить женщинам получать высшее образование», или «депутат Деньгин хочет запретить доллары», или хотя бы «начальник полиции брал взятки матрешками». Теперь подойдите к зеркалу и вглядитесь в отражение. Готов поспорить, вы обнаружите на своем лице смесь изумления, бессильной злобы и тоски. Это нормально.

Ненормально другое. Большинству жителей России это чувство совершенно незнакомо, потому что большинство никогда не отдыхало за рубежом. 40% россиян, по данным ВЦИОМ, и это лето проведут дома. 26% будут отдыхать на даче, 11% выберутся, может, в соседний город, 10% собираются на Черное море.

Если сложить эти цифры, получится тот самый аномально высокий рейтинг президента Путина, который, как температура при сильном гриппе, не спадает уже долгое время. Это, конечно, случайное нумерологическое совпадение, но есть и реальная связь: у людей, прикованных к телевизору и грядкам с огурцами, развивается своего рода национальный стокгольмский синдром.

Привыкание происходит медленно, но необратимо. Мягкое, почти ватное расслабление обволакивает мозг. Как будто бьешься головой о стену, а боли не чувствуешь — потому что на стене висит ковер. И само собой возникает ощущение, что все происходящее вокруг, все эти глупости и ужасы, случайные и злонамеренные, — все это нормально. Кипрские офшоры, распилы и откаты, дома в кооперативе «Сосны», несменяемый президент, опасные шизофреники в роли народных избранников, чеченские зондеркоманды, расстрельные списки оппозиционеров, выбрасывающиеся из окон онкобольные, запрет на иностранное усыновление, пропаганда гомосексуализма, единый учебник истории, оскорбление чувств верующих, кремлеботы, Роскомнадзор, православные байкеры, попы на «гелендвагенах», кадровые военные на Донбассе, иностранные агенты, нежелательные организации, зомбоящик, скрепы, шпроты — вот это все.

Отпуск за границей настраивает фокус моментально. Именно поэтому, заглянув случайно в новости, ощущаешь, как глаза вылезают на лоб. Нормальной в этот момент кажется картинка за окном. Вот в музее современного искусства Хельсинки проходит выставка Роберта Мэпплторпа: воскресным утром мамы с детьми разглядывают фотографии голых мужиков в кожаной сбруе. В роли защитника традиционных ценностей — бумажный пакет, оброненный кем-то у входа. Вечно сонный Страсбург, у здания Европейского суда по правам человека непризнанный император какого-то африканского государства собирает домик из картонной коробки — вместо тычков резиновой дубинкой полицейский предлагает ему закурить. Вот сырная лавка в Париже разносит по переулку густой аромат, который вдыхаешь с вороватым ощущением чего-то запретного. Посетитель уличного кафе в Амстердаме выпускает облако дыма, чередуя затяжки с глотками кофе. А вот полицейские в Тель-Авиве следят за порядком на гей-параде и поздравляют собравшихся с праздником.

Чтобы граждане не подхватили эту бациллу нормальности и организм ненароком не начал бороться с застарелой болезнью, российский МИД регулярно напоминает выезжающим за рубеж сохранять бдительность. А в идеале, конечно, остаться дома, хрустнуть огурцом под Катю Андрееву и после прогноза погоды заснуть счастливым, беззаботным сном.

Цитата дня:
Сколько зарабатывает медсестра в Дании?

«Афиша-город» продолжает узнавать насколько лучше живут люди в других странах — на этот раз о их уровне жизни допросили врачей. Мы публикуем историю медсестры, которая переехали из Филиппин в Данию.

«Как работают и сколько получают врачи и медсестры в Европе», Афиша-город

Мишель Ли, медсестра

Заработок: более 20 000 kr (€2700) в месяц

Я работаю медсестрой в неврологическом отделении госпиталя в Орхусе (второй по численности населения город в Дании). Я переехала сюда много лет назад с Филиппин — там тогда 80% старшеклассников шли учиться на медсестер, так как это гарантировало хорошую работу за границей — Великобритания и Канада, например, их сотнями нанимали. Я отучилась четыре года в университете, после чего можно было работать в госпитале. Но я поехала в Данию продолжать образование. Здесь медсестры учатся по три с половиной года в колледже, потом проходят обязательную практику (за нее тоже полагается государственная стипендия, как и всем датским студентам), после чего могут или продолжить образование, или начать работать в госпитале.

Я пошла учиться на медсестру, потому что хотела потом стать врачом. Не то чтобы я почувствовала такое уж сильное призвание к этой профессии, но сегодня я ни капли не сожалею о своем выборе. Чем дольше я занимаюсь медициной, тем больше она мне нравится. В работе мне приятнее всего контакт с пациентом и возможность изменить его жизнь к лучшему. Такое, конечно, происходит далеко не каждый день. Но иногда попадаются пациенты, с которыми у вас возникает особая связь, и именно в ней и заключается смысл моей работы. Такие пациенты по-настоящему ценят мою работу и, наверное, влияют на мою жизнь больше, чем я на их. Они помогают мне измениться к лучшему. Самое трудное для медсестры — это заботиться о пациентах, которые требуют к себе круглосуточного внимания, считают, что ты им должен, и уверены, что выздоровление зависит исключительно от усилий врачей и медсестер, а они сами тут ни при чем. Они еще обычно считают, что в госпиталях работают такие универсальные эксперты, которые способны мгновенно вылечить любую болезнь и имеют ответы на все вопросы. Они просто ничего не понимают про нашу профессию.

Начинающим медсестрам платят 20 000 крон в месяц плюс надбавки за работу после трех часов дня, в выходные, праздники и ночные смены. К тому же зарплаты повышают каждый год по мере накопления опыта. Моей зарплаты хватает на достойную жизнь — конечно, ни я, ни мой муж не можем позволить себе одежду дорогих марок и ежедневные обеды в ресторанах, но мы живем в просторном доме, путешествуем 3 раза в год и ездим на своих машинах. Впрочем, в Дании зарплаты медсестер и, скажем, учителей или водителей автобусов не очень отличаются друг от друга — равенство тут действительно много значит.

Цитата дня:
Стриптизер о своем отношении к телу

В честь премьеры фильма о нелегкой доле стриптизеров «Супер Майк XXL» Wonderzine поговорил с несколькими российскими танцовщиками. Мы цитируем историю Майлса, который мотается между двух огней — Россией и Америкой.

«Стриптизеры о стандартах мужской красоты», Wonderzine

Майлс Маккарти, танцор клуба для женщин «Каприз»: «У меня отец из Америки, а мама русская. Лет пятнадцать назад я переехал в Москву и вот теперь мотаюсь туда-сюда. В стриптизе я совсем недавно — месяца полтора. До этого семь лет занимался танцами. Когда я пришел танцевать стриптиз, оказалось, что я самый огромный и рельефный из ребят, выше всех — у меня рост 1,96 м. И до сих пор в коллективе нет никого выше и шире меня. Параллельно я выступаю в пляжном бодибилдинге, сейчас в России раскручивается такое направление, как менс физик. В декабре будут вторые соревнования. Я выступал на предыдущих, в ноябре, и занял второе место.

Профессия стриптизера интересна молодым людям лет 20–25, которые хочется потусить, поклубиться и одновременно подзаработать. Это хорошо показано в фильме «Супер Майк», кстати, очень хочу посмотреть вторую часть, но никак не выберусь в кино. Стриптиз — это тот же клуб, куда ты обычно приходишь выпить и познакомиться с девушками. Плюс это достаточно прибыльное дело, вполне сравнимое по уровню дохода со среднестатистической офисной работой.

Конечно, никуда не деться от того, что к стриптизерам в целом относятся как к красивым объектам, но как иначе. У меня вот есть вторая работа — модельный бизнес, и там всё то же самое, только название другое. Но стриптизеров не всегда оценивают исключительно по их внешности. Есть парни, которые не прямо «вау» выглядят, но зато классно двигаются на сцене и это дает им шансы пробиваться вперед.

Для кого-то идеальный мужчина — это принц на белом коне, для других — ухоженный муж, хороший, любящий, сидящий дома. Лично для меня в спортивном плане ориентир Джефф Сейд — это такой молодой американский бодибилдер. Еще Брэд Питт нравится как актер и человек с уже выработанным поведением на сцене.

Я никогда не был ни худым, ни полным и спокойно отношусь к людям с разными фигурами. Люди с большим весом, как правило, очень добрые, у меня много таких знакомых. Я как диетолог могу им что-то посоветовать, если захотят. Если человек просто пухленький, вроде и не против похудеть, но всё никак это не сделает — так пусть и не мучается, нет ничего постыдного быть пухлым. Другое дело, если у тебя действительно лишний вес, а ты каждый день ходишь в «Макдональдс» да приговариваешь «у меня кость широкая» — тогда да, это уже тебе в минус.

Мы с вами живем в России, наше общество на шаг, а может, на два или три, позади Европы и Америки. Тем не менее мы стараемся следовать модным тенденциям, следим за мировым шоу-бизнесом и пытается от этого как-то отталкиваться. Предыдущее поколение, люди лет 40–50, смотрят на нас и равняются — те же порванные джинсы и татуировки сейчас уже никого не смущают. Я считаю, для мужчины нет ничего постыдного в том, чтобы корректировать брови, делать маникюр, ухаживать за щетиной — это всё только в плюс внешнему виду. Что касается волос на теле, то в работе стриптизера всё зависит от запроса клиента. Бывает, девушки хотят, грубо говоря, мужлана — большого, с волосатой грудью, щетиной — этакого мачомэна. В жизни не вижу ничего плохого в том, чтобы мужчина делал эпиляцию. Почему бы и нет. Время сейчас такое, что обычный парень может делать со своей внешностью всё, что угодно, и при этом не заниматься никаким стриптизом и не быть моделью».