Цитата дня:
Бездомные, которым удалось выбраться с улицы

The-Village пообщался с бездомными людьми, которые смогли вернуться домой и начать зарабатывать деньги. ВОС публикует рассказ одного респондента.

Бездомные, которым удалось выбраться с улицы , The-Village

Вячеслав Романович Раснер, 65 лет, экскурсовод

В начале года волонтер «Ночлежки» Света Котина познакомилась у «Горьковской» с бездомным — бывшим учителем географии и экскурсоводом. Света запустила проект экскурсий «Прогулки с Раснером» — сейчас в одноименной группе во «ВКонтакте» почти 5,5 тысячи участников. До конца лета Вячеслав Романович ежедневно проводит экскурсии по центру Петербурга: в 9 утра, 12 и 15 часов дня (по воскресеньям — только в 15:00) его можно найти у станции метро «Адмиралтейская», стоимость экскурсии — 500 рублей.

МОЕ ЛЮБИМОЕ МЕСТО В ПЕТЕРБУРГЕ — ТЕАТРАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ, где я часто бывал маленьким. Рядом был наш дом, в котором я жил и из которого меня, к сожалению, в 1975 году выселила моя собственная мама. Несмотря на мой категорический отказ, она поменяла шестой этаж двора-колодца на пятый этаж с двумя окнами и озелененный двор, при этом испортила наши отношения, убив во мне сыновьи чувства. Потом она все время жаловалась на одиночество. Умерла в 2004 году. Я ее всегда прощал, но ездить на кладбище желания нет — еще ни разу там не был.

А шесть лет назад из моей собственной квартиры на 8-й Красноармейской меня выселил черный риелтор, который оказался соседом по двору. Он подделал подпись совладельца квартиры (у каждого из нас было по половине жилплощади), а потом дал мне подписать бумагу якобы по поводу работы. В июне 2010 года пришла квитанция на неизвестную мне женскую фамилию, и мой совладелец посоветовал в целях безопасности уйти из квартиры. Что я и сделал в ночь с 13 на 14 июня 2010 года.

К счастью, это было лето. Но и шесть зим прошли относительно благополучно: бог хранит меня, спасает от ОРЗ — ни одной простуды не было. Причина тому —оптимизм: добро всегда победит зло. В зимнее, холодное, темное время я считал часы — сколько прошло, сколько осталось. Математика.

Со мной в квартире жили бездомные собаки. Одного щенка сосед сбросил с пятого этажа, другого пса на моих глазах он же зарезал. Остальных раздал по приютам. Они меня, наверное, ждут до сих пор.

Я бомжевал у метро «Горьковская». И люди, бегущие из метро на работу, или вручали мне еду — «ешьте быстренько, пока не остыло», или обували-одевали, или жертвовали деньги. В отличие от моей двоюродной сестры, к которой я зашел еще в прошлом году. Она вышла на лестницу, спросив:

— Зачем ты к нам пришел?

— Я из больницы, после операции (мне удалили грыжу, а теперь надо избавиться от катаракты).

— Ну и что. Иди к себе в квартиру.

— Ты же знаешь, что у меня ее нет.

— А нам какое дело! Ты же знаешь, что у меня дети.

Я развернулся и ушел.

«Ночлежка» меня определила в Обухово (у станции метро «Обухово» находится один из пунктов обогрева благотворительной организации. — Прим. ред.), потом руководство предложило продлить пребывание, съездив в Адмиралтейский район. Но там работники отказались продлевать, заявив: вы были жильцом Адмиралтейского района — у нас и останетесь (8-я Красноармейская улица, на которой жил Вячеслав Романович, находится в Адмиралтейском районе Петербурга. — Прим. ред.). Но оттуда я ушел под предлогом, что меня берут на работу в музей Осиновецкого маяка, что на Ладожском озере (видимо, имеется в виду музей «Дорога жизни» в поселке Осиновец. — Прим. ред.). Светлана Павловна, у которой я поселился в отдельной квартире, — она в комнате, я на кухне — свозила меня в этот музей. Директор пообещал: сейчас реконструкция, а в октябре я позвоню. Наверное, после сентября начался сразу ноябрь, потому что обещанного звонка не последовало.

А я по-прежнему прихожу вечером в чужую отдельную квартиру, занимаю свое место на кухне. Дай бог здоровья Светлане Павловне, которая меня поселила. Светлана Павловна знаменита тем, что она на два часа моложе Великой Отечественной войны. Война началась в четыре утра 22 июня 1941 года, а Светлана Павловна родилась в шесть утра. Познакомила меня с ней старинная знакомая, тоже бомжующая — как она говорит, из-за грузинской мафии потеряла жилплощадь на Невском проспекте.

Когда-то я был учителем географии и биологии. Я не ставил никого из учеников в известность о своем положении. Но встречаюсь с ними до сих пор и являюсь членом жюри городского конкурса «Лучший юный экскурсовод года» (конкурс на знание города ежегодно проходит во Дворце творчества юных, в нем принимают участие ученики 4–11 классов. — Прим. ред.) — в этом году прошел юбилейный, 25-й конкурс. Почему не рассказываю ученикам? Думаю, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Я регулярно хожу в библиотеку Маяковского. Там есть отдел петербурговедения, который возглавляет Зинаида Абрамовна (Рудая. — Прим. ред.). Когда я туда прихожу, девочки выкладывают на стол именно те книги, которые мне нужны. Наверное, сердцем чувствуют. Заказывать не приходится. Дай бог им здоровья.

На мои экскурсии иногда приходит один экскурсант, а весной пришли сразу 28 туристов из Ярославля. Но их гид оказался редиской. У меня были деньги, я им хотел какой-нибудь сувенир купить: например, прибор для снижения давления. А он отказался: «Это же ваши деньги». В том-то и дело, что мои: что хочу, то и покупаю.

Сегодня я как денди лондонский одет. Это работник Троицкого рынка меня одел и ушел. Несмотря на мои протесты: «Вы работаете на Троицком рынке — могли бы все это продать и заработать деньги!» Троицкий рынок находится рядом с собором Святой Живоначальной Троицы лейб-гвардии Измайловского полка. Я туда ежевоскресно хожу на Божественную литургию — очевидно, слухами земля полнится, вот работник и узнал обо мне.

Я никогда не видел компьютер и ничего в этом не понимаю. Говорят, в какой-то группе больше четырех тысяч человек — но я даже не знаю, что это значит. Надеюсь, не то, что они все одновременно придут на экскурсию.