Цитата дня:
Как развить креативные способности ребенка

Редакция «Мел» поговорила с автором множества образовательных методик, специалистом по теории решения изобретательных задач в образовании (ТРИЗ), Анатолием Гином. ВОС публикует отрывок о том, как необходимо реформировать российскую образовательную систему и какие ошибки, допущенные родителями и педагогами, подавляют в ребенке креативные способности.

«Мир изменился: это новые дети, а их воспитывают по старинке» , «Мел» 

Каким образом необходимо реформировать российскую образовательную систему?

К сожалению, простыми средствами — нет. Для таких преобразований нужна серьёзная политическая воля руководства и сознание глубины проблемы и её важности обществом. Приоритет номер один! Тогда можно надеяться. Но даже если завтра появится великолепная система образования, куда пойдут эти ученики? У нас по сравнению с развитыми странами очень мало рабочих мест, связанных с высокими технологиями. Значит, они будут искать себе место за пределами России.

В свое время я провел мини-опрос выпускников одного из ведущих ВУЗов, который работает на оборонку, и спрашивал, кто из них связывает свою жизнь с Россией. Результаты были очень огорчительными для нашей страны, половина из них думала о том, чтобы искать работу за рубежом. Стране в первую очередь нужна развитая современная промышленность, потому что именно она, сталкиваясь с какими-то проблемами, возлагает роль в решении этих задач науке. А наука, в свою очередь, — заказчик высокообразованных людей.

Государство, экономика — это единая система.

Дети, которые растут в такой стране, прекрасно понимают, что глупо тратить свое время на образование, а потом работать на низкооплачиваемой должности.

Мы можем сколько угодно произносить воспитательные мантры, но система ценностей детей формируется из очень многих источников, и, прежде всего, благодаря наблюдению за реальностью. И именно такое отношение к образованию в итоге формируется. Есть популярная точка зрения, что в индустриальном обществе одни люди созданы для физического труда, другие — для интеллектуального. Мы еще не перешли на следующую ступень и остались на уровне индустриального общества.

Да, мы остались в индустриальном обществе. Москва, безусловно, находится в индустриальной эре, но какие-то удаленные территории страны — еще в доиндустриальной. Поэтому Россия небольшими вкраплениями перешла в постиндустриальный период, но в основном это индустриальный и даже доиндустриальный век.

Какие наиболее важные и частые ошибки, которые подавляют в ребенке креативные способности, совершают родители?

Во-первых, не надо лишать детей риска. Как только родитель не дает ребенку рисковать и делать собственный выбор, он лишает его возможности взрослеть и превращаться в личность. Сколько трагедий развилось потому, что родители навязывали ребенку выбор, например, профессии.

Во-вторых, часто родители нарушают достоинство ребенка. Очень важно, чтобы он с детства понимал, что у него есть права, а не только обязанности, что он достойная личность. Это не значит, что детей нельзя наказывать, речь идет именно о недопустимости его унижения.

В-третьих, обычно ребенка растят по традиции. Родители даже не задумываются, что их растили так же. А мир уже колоссально изменился, это новые дети, а их воспитывают по старинке. Я уже не говорю про то, что самих родителей могли воспитывать совершенно неправильно.

Сегодня воспитание детей — это постоянное решение задач. Каждый ребенок индивидуален, бывают разные обстоятельства. И нужно пробовать, учиться, изучать ребенка и находить способы решения.

А какие ошибки совершаются в школе?

Их очень много. Система образования, которая была сделана под индустриальный век, не соответствует требованиям современного мира и калечит ребенка. Например, для всех детей тяжело, а для некоторых даже опасно сидеть ровно в течение всего урока. Сейчас слишком легко и безответственно диагностируют синдром дефицита внимания и пичкают таблетками.

С другой стороны, школы также лишают ребенка возможности риска. Тех, кто не хочет адаптироваться к этой системе, могут выгнать. И при этом все люди, которых я хорошо знаю лично как очень успешных и даже выдающихся, не смогли бы сейчас вписаться в рамки требований практически никаких уважаемых традиционных школ.

Ученики часто совсем не понимают, зачем им надо знать, например, закон Архимеда, если они могут прочитать об этом в гугле. И в этой ситуации ребенок может быть не прав, потому что знания работают, когда они в голове, а не в гугле, но с его субъективной точки зрения картина вырисовывается именно такая. Все это в итоге сильно бьет по мотивации учащихся.

Если вдуматься, то посади взрослого человека в комнату и в течение восьми часов несколько дней подряд рассказывай ему о том, что его не интересует, то, подозреваю, человек в итоге просто озвереет. А наши дети терпят это, идут на компромиссы.

Цитата дня:
Человек, который придумал языки народов «Игры престолов»

Esquire опубликовал отличный материал о Дэввиде Петерсоне, о человеке, который придумал языки народов «Игры престолов». ВОС цитирует отрывок о том, как идея о создании собственного языка пришла Дэвиду в голову и том, сколько он получает за свои разработки.

Как фанат «Звездных войн» придумал языки народов «Игры престолов», Esquire

Идея создать свой собственный язык пришла мне в голову, когда я учился на втором курсе факультета лингвистики в Беркли и мы проходили эсперанто. Изначально я надеялся разговаривать на придуманном языке с моей девушкой, но на нее эта идея, как можно догадаться, не произвела особенного впечатления. Впрочем, занятие это оказалось увлекательным, и я решил его не бросать. Друзья поначалу относились к моему хобби с недоумением, поэтому я особо не распространялся о нем. Создатели языков (на английском они называются conlangers — сокращение от constructed language) вообще люди застенчивые: их тысячи по всему миру, я лично знаю человек двести-триста, но признаются они неохотно — все боятся, что их поднимут на смех. Пока не появились тематические форумы и Общество по созданию языков, которое я одно время даже возглавлял, можно было общаться с человеком годами и не предполагать, что на досуге он придумывает языки. Разговоры конлангеров до сих пор смахивают на разговоры геев о своей ориентации, и даже признание родственникам и друзьям по-прежнему называется каминг-аутом.

Всего я придумал 40 языков — каждый со своей фонетической системой, словарями, грамматикой и даже системой исключений (в книге The Art of Language Creation я отдельно объясняю, как придумывать исключения в искусственных языках — без этого они будут ощущаться слишком гладкими, мертворожденными). Я предпочитаю начинать с фонологии, то есть звукового строя языка, затем перехожу к выбору грамматических категорий, а дальше придумываю лексику. Но единственно верного пути здесь нет, и человек может начать работу над языком с любого интересного именно ему аспекта. Пока я жил без дедлайнов, на создание одного языка у меня мог уйти год-другой. Теперь, когда я работаю на Голливуд, времени у меня столько, сколько дадут. Скажем так, я ценю, когда на один язык можно отвести себе два-три месяца.

Объявление о конкурсе на создание языков для «Игры престолов» я увидел на одном из тематических форумов в 2009 году. В тендере описывалось множество деталей, но главное — не было никаких ограничений на объем предоставляемого материала. Так что я мог делать что хотел. Я настрочил под триста страниц за полтора месяца — постарался продумать как можно больше нюансов. Сначала удостоверился, что включил все 56 слов дотракийского языка, в том числе имена собственные, которые фигурируют в книгах Джорджа Мартина. Потом внимательно перечитал все главы с Дейнерис. После перешел к изучению книг о культуре монголов эпохи Чингисхана — именно ими вдохновлялся Мартин, когда придумывал дотракийцев. Все эти знания пригодились при создании лексикона: какие слова есть у этого народа, а каких нет, какие у них могут быть идиомы и к чему они отсылают, какие ритуалы. Например, у дотракийцев нет кораблей, поэтому нет и слов, обозначающих навигацию на море, зато есть два термина для конских экскрементов — в зависимости от того, свежие они или засохшие. Сейчас в дотракийском, кстати, уже четыре тысячи слов. Мне пришлось подписать соглашение о неразглашении — я не мог рассказать даже близким друзьям, чем я занимаюсь, хотя проводил за письменным столом по 14 часов в день.

Мой обычный рабочий день выглядит так: я сижу за компьютером и перевожу с английского на один из придуманных мной языков. Сейчас я работаю над пятью телесериалами, включая «Игру престолов» и «Вызов», а также двумя полнометражными фильмами. Открываю утром почту, читаю очередной кусок сценария, перевожу тексты, записываю файл с произношением слов и отправляю обратно. Затем открываю следующее письмо и начинаю все сначала. Периодически приходится выходить в ночную смену — «Игру престолов» снимают в Европе, и письма от продюсеров с просьбами срочно придумать эквиваленты фраз на дотракийском или валирийском приходят в 4-5 утра. Как правило, у меня есть в запасе пара часов, но случаются и накладки. Самый позорный случай в моей карьере был, когда снималась финальная серия второго сезона и Иэну Глену, игравшему Джораха Мормонта, потребовалось сказать целую строчку, которой изначально не было в сценарии, а я, как назло, решил пойти спать пораньше и пропустил письмо. В итоге Иэн что-то сымпровизировал, а мне потом пришлось его экспромт аккуратно вставлять в язык. Схалтурить тут не получится: мне известны около двухсот человек, которые прямо сейчас изучают дотракийский, и обычно после выхода очередной серии они пишут мне письма с указаниями на ошибки, допущенные актерами.

Создание языков — особый род искусства. Чаще всего он не приносит денег, во всем мире я знаю не больше дюжины авторов, которым удавалось что-либо продать. Я восхищаюсь работой Салли Кейвз, еще в 1960-е годы придумавшей язык Теонат для сериала «Звездный путь», Сильвии Сотомайор, которая изобрела инопланетный язык Келен без единого глагола, и Джона Кихада, создавшего логико-философский язык Ыфкуил: мысли, для формулирования которых на английском потребуется целая фраза, можно выразить на нем одним словом.

Платят мне достаточно неплохо, но могли бы, честно говоря, и больше. С точки зрения иерархии в съемочной группе я нахожусь примерно на уровне кейтеринга. Только в отличие от них я не езжу на съемки, разве что по большим оказиям. И несмотря на то что я живу в Калифорнии, мне ни разу не довелось поработать над фильмом, который бы снимался в самом Голливуде. Ближайшая точка, куда меня отправляли, — Новый Орлеан, это пять часов на самолете. А обычно съемочные группы забираются еще дальше: в Канаду, в Новую Зеландию или Европу. Думаете, все потому, что продюсеры ищут неожиданные локации? Нет, там просто дешевле.

Режиссерам фильмов до сих пор спускают с рук, когда они вписывают в реплики героев первые попавшиеся слова из словаря. Это возмутительно. Скажем, действие картины разворачивается на Ближнем Востоке, а герои разговаривают на произвольной вариации арабского, которая даже не используется в данном регионе. Как будто в Марокко говорят точно так же, как в Египте! По-хорошему, это просто знак, что перед вами некачественное, низкопробное искусство, и я думаю, публика не должна это проглатывать молча. Эй, вы живых людей изображаете, относитесь с уважением к их языкам! В лучшем случае часть зрителей раскусит обман и просто посмеется, в худшем — если в какой-нибудь напряженной драматической сцене герой откроет рот и произнесет несусветную чушь, все впечатление от фильма будет испорчено.

Цитата дня:
«Это чуть больше, чем секс»

Корреспондент портала «Такие дела» пообщалась с бывшими сотрудницами массажных салонов. ВОС публикует отрывок из интервью о самых странных случаях и способах психологической помощи клиентам.

«Это чуть больше, чем секс» , «Такие дела» 

— Объясните обычному человеку, который никогда не был в массажном салоне, что это такое?

Кристина: Сеанс эротического массажа, конечно. Чтобы вы понимали, — это не час член надрачивать, хотя и такое бывает, но редко. Сначала у нас ритуал: мы раздеваем гостя, или он сам раздевается. Идет в душ, моется, мы в это время постель готовим. Чистая простыня, свечи, палочки, масло. Потом приходит клиент, ложится на постель. Тут уже дальше от массажистки зависит, по канону у нас 30 минут классики и 30 минут эротики. По факту, если девочка не умеет нормально делать классику, то дай бог на 15 минут хватит, а потом уже подрочить, и готово. Поэтому бывает, что раньше заканчивают, но это плохо. Потом клиент, если надо, снова идет в душ, мы его провожаем и идем сами в душ, по-быстрому. Помылась и готова.

Соня: Чтобы вы понимали, у нас нет интима. Вообще. Да, мы с голой грудью, да, мы грудью, иногда губами, шеей и, главное, руками доводим до оргазма мужчин. Но мы никогда не прикасаемся теми же губами до члена. Нет, нет и нет! Если говорить просто: дрочим, но перед этим доводим до кондиции. Прикосновениями, дыханием, словами, грудью. И опять же, клиент нас не трогает.

Лиза: У нас есть несколько разновидностей эротического массажа. Шведский —это в четыре руки. Или французский поцелуй: шеей мастурбировать, но это мало кто умеет делать, ощущения при этом у мужчин как от глубокого минета. Лингама—это массаж члена и мошонки, но не просто мастурбация, там сноровка нужна и понимание деталей. Кубиками льда еще есть. Или ветка сакуры — поцелуями и дыханием. Но опять же, никакого интима.

— Не боитесь столкнуться с полицией?

Кристина: Я знаю закон. Есть статья о занятии проституцией — это не проституция. Мы не получаем деньги за половой акт, потому что полового акта нет. Хотя наш закон, да и вообще любой закон, что дышло.

Лиза: Очень боюсь, честно говоря, потому что потом будет везде высвечиваться: «задержана по подозрению в проституции». Это все, метка на всю жизнь. Нас обязательно инструктируют, как вести себя в таких случаях: молчать или отрицать и ничего не подписывать. Один раз девочка подписала, потом к ней пришла домой бумага о том, что она задержана по подозрению в занятии проституцией. Не просто домой, а к родителям по адресу прописки.

— Какой у вас был самый страшный или, быть может, самый странный случай?

Кристина: Работала на смене как-то в одном салоне, перенаправили туда, потому что девочек не хватало. Пришел клиент, вроде нормальный, но все равно было в нем нечто странное, неприятное. Делала массаж, а потом довела до оргазма, а из него фиолетово-зеленая сперма вытекает. Я такую в жизни не видела никогда, и, надеюсь, больше не доведется, не дай бог, в общем.

Соня: У нас был частый гость, банкир, он возбуждался и кончал только от историй из детства. Представляете? Заставлял девочек во всех грязных подробностях рассказывать, как они впервые кончали, лишались девственности, и желательно, чтобы это было с братьями, сестрами, инцест, в общем. Чем мерзопакостнее история, тем лучше. Господи, как это было мерзко! Потом сунул две тысячи на чай и ушел.

Лиза: Тоже работала в другом салоне, так же как и Соню перенаправили, попался мужик. И начал вопросы задавать, как ты относишься к трупам, или вот, что мечта его — найти, связать и делать с девушкой все, что захочет. И начал со мной это обсуждать, я, конечно же: «Да-да, дорогой, конечно», — поддержала тему. Решили, что одному не справиться, нужен сообщник, и он мне: «Ты идеально подходишь, я так тебя искал, во сколько ты сегодня заканчиваешь? Я заеду, уже и жертву заприметил». И тут я поняла, что он серьезно. Потом приходил в салон, меня искал, но мне просто повезло, что я была с другим клиентом.

— Почему к вам приходят мужчины, как думаете?

Кристина: Мне нравится думать, что мы как древнегреческие гетеры. Мы же с ними разговариваем, общаемся, к нам приходят морально, физически отдохнуть. Кончить, конечно, тоже. Но больше отдохнуть. Приятно поболтать с красивой девушкой, которая от тебя ничего не хочет, которая еще и ублажит.

Соня: Мне бы еще польстило сравнение с куртизанкой. Я не считаю нас шлюхами, и мужики чаще всего тоже. Абсолютное большинство реально приходит за отдыхом. У них есть жены, дети, часто любовницы, в кого членом потыкать, в общем, тоже находят. Но вот тех, с кем можно поговорить, отдохнуть, снять напряжение, тех мало. А мы — такие. Поддержим, выслушаем, даже советы даем, бывает. Помню, ко мне приходил один человек, был моим постоянным клиентом, так я ему советы давала по развитию бизнеса, разрешению разных конфликтных ситуаций. Потом, когда я ушла, случайно с ним встретилась, и он мне часто работу подкидывал с бизнес-решениями.

Лиза: Вот Соня рассказывала про мужчину, который возбуждается только от подробностей первого секса или детского секса. Но он мне потом рассказывал, что в детстве его изнасиловала вожатая. Ему 12, ей 20. Она насиловала его всю смену. То есть эта такая психологическая травма на всю жизнь. Не думаю, что он такие подробности рассказывает жене или просит ее каждый раз описывать свой первый секс и менструации. Зато у нас может, а мы будем придумывать, поддерживать. Это наша работа, быть теми, к кому хочется прийти снова и снова.

Цитата дня:
Что такое мыслевирусы и как их распознать

T&P опубликовали отрывок из книги норвежской исследовательницы, клинического психолога и преподавателя Университета Осло Ханне Брурсон о том, как наш мозг не замечает хорошего в себе, а концентрируется только на плохом. ВОС публикует отрывок о нескольких видах мыслевирусов. 

Я состою из недостатков: что такое мыслевирусы и как их распознать, T&P

Мыслевирусы — это практически незаметные механизмы, которые, встраиваясь в ваш мыслительный процесс, воздействуют на него. Инфицированные мысли зачастую внушают доверие и имеют в своей основе реальный опыт, однако они чрезмерно негативны. Мы рассмотрим наиболее важные мыслевирусы (всего их 13), наблюдая за жизнью Анны в течение одного дня. Утро пятницы. Анна только что раздвинула шторы и увидела, что на улице льет как из ведра. Она ощущает под ногами холодный деревянный пол ветхого дома, унаследованного от бабушки несколько лет назад. Тогда она въехала сюда вместе с парой друзей, которых пригласила пожить у нее. Со временем друзья завязали более серьезные отношения и сделали то, что обычно делает большинство пар: обзавелись собственной квартирой. После этого Анна жила одна около года, затем пару лет с мужчиной, о котором больше не вспоминает, а теперь она вновь предоставлена сама себе. <…>

Закрыв за собой входную дверь, Анна помчалась к машине, прихватив с газона промокшую газету. С некоторых пор она считала себя человеком, утро которого должно начинаться с чашки крепкого черного кофе и чтения серьезной газеты, поэтому недолго думая она оформила годовую подписку. Спустя полгода Анна все еще не прочла ни одного выпуска. «Надо бы вставать пораньше, — думает она, — чтобы было время почитать это авторитетное издание». Почувствовав вину, она обещает себе, что начиная с завтрашнего дня так оно и будет. На часах еще нет и восьми, а мы уже познакомились с первым из сегодняшних мыслевирусов — с вирусом перфекционизма. Он «специализируется» на чувстве вины. «Тебе стоило бы меньше смотреть телевизор, тебе необходимо больше заниматься спортом, тебе надо было встать пораньше», — нашептывает вирус. Или как в данном случае: «Тебе следовало прочесть газету». Надо — надо было — надо — надо было. Многие из нас придерживаются этого заданного алгоритма. А если в один прекрасный день все поставленные задачи будут решены и все требования выполнены, вирус вопреки всему не позволит вам испытать чувство удовлетворения и быть довольными самими собой. Ведь он превращает жизнь в миф о Сизифе — царе, на веки вечные приговоренном богами вкатывать на гору тяжелый камень: вновь и вновь появляется камень, который надо закатить на гору, вновь и вновь возникают требования, которые необходимо соблюсти.

Удерживая мокрую газету над головой, она устремилась к авто. Поворот ключа в замке зажигания, и машина завелась, мотор тихо заурчал. Анна бросила газету на заднее сиденье, где уже выросла порядочная кипа, глянула в зеркало заднего вида, убедившись, что за машиной достаточно места для маневра. Она включила передачу, и «Пунто» резко дернулся, ударив стоящую впереди машину. Анна в ужасе замерла. Она открыла дверь, вышла и внимательно осмотрела бампер «потерпевшего». Вроде бы никаких серьезных повреждений. Вернувшись в машину, Анна включила радио и осторожно вырулила из ряда плотно стоящих автомобилей. Может быть, надо было оставить записку? А вдруг кто-нибудь видел, как она врезалась в чужую машину, и теперь думает, что она пытается скрыться с места происшествия? Может быть, они уже даже вызвали полицию! Анна почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Похоже, вступил в действие вирус надвигающейся катастрофы, ведь Анна не увидела иных вариантов развития событий:

• все обойдется, поскольку никто ничего не видел;

• тот, кто видел произошедшее, порадовался, что это не его машина и не его проблема;

• случайный свидетель произошедшего не поленился осмотреть автомобиль и убедился в том, что все в порядке.

Все эти варианты были возможны, но Анна подумала только об одном — о самом ужасном. Именно это характерно для вируса надвигающейся катастрофы — ожидание худшего. Анна нервно закусила нижнюю губу: «А что, если кто-нибудь действительно заявил на меня в полицию?» Ее размышления свидетельствуют о том, что к вирусу надвигающейся катастрофы присоединился другой распространенный вирус: а-что-если-вирус. Он заставляет вас путать вероятность и неотвратимость наступления какого-то события и частенько подталкивает к фразам или череде мыслей, начинающихся именно с «а что, если…». Как раз это и происходит сейчас с Анной. Конечно, теоретически возможность того, что кто-то из соседей позвонил в полицию, существует, но фактическая вероятность этого достаточно мала. Именно а-что-если-вирус обычно активирует привычный для многих людей ход мыслей: самолеты разбиваются, поэтому вы думаете, что именно с вашим самолетом это и про изойдет. Отсутствие логики становится очевидным, когда мы используем эту схему применительно к вероятности позитивных событий. Начнете ли вы радоваться выигрышу и праздновать, едва заполнив лотерейный билет? Едва ли. Ну, а что, если вам выпадет джекпот, ведь это возможно, коль скоро вы участвуете в розыгрыше лотереи? «Возможно, да, — скажете вы, — однако маловероятно». <…>

Она заехала на парковку бизнес-центра во время девяти-часовых новостей; 45 минут ей пришлось ждать, пока эвакуируют трейлер, перегородивший тоннель, по которому пролегал ее ежедневный маршрут. Ну, во всяком случае дождь перестал. Анна выключила скребущие по стеклу «дворники», сбросила скорость, высматривая свободное место. Все занято. «Плохое начало, похоже, день не заладится», — подумала она. Анна неоднократно обращала внимание на то, что в дни, когда ей не удавалось найти на парковке свободное место, все шло наперекосяк. Если вы ловили себя на подобных умозаключениях, значит, и в ваше мышление проник суевирус. Он заставляет нас думать, что два отдельных, не зависящих друг от друга события связаны между собой. Например, суевирус может заставить «белого воротничка» поверить в то, что если он пройдет под лестницей, то его непременно ждет крах на бирже. Или убедить футболиста в том, что для победы ему во что бы то ни стало нужно выйти на поле под номером 10. А у вас есть суевирус? Вы скрещиваете пальцы за себя или ради других? Обходите трещины в асфальте? Добро пожаловать в клуб! Все это примеры того, что незатейливый суевирус способен сделать с нашим мышлением. В совсем уж вопиющих случаях этот вирус заставляет людей выключать свет в определенном порядке, убеждая их, что в противном случае где-то в мире произойдет теракт, или мыть руки 37 раз подряд, чтобы семью не постигло несчастье.

Поколесив по парковке, Анна в конце концов увидела освобождающееся место. Довольная, она помахала водителю, который ответил ей тем же, выезжая из ряда припаркованных машин. Теперь только вращающиеся двери здания отделяли ее от того момента, когда она сможет улыбнуться новому ясноглазому администратору. Он стоял за стойкой и разбирал почту. Увидев, что Анна приветственно ему кивает, он сделал то же самое и, отвлекшись, обронил небольшой четырехугольный сверток. Анна поспешила к стойке и подняла его. «Лови», — с улыбкой сказала она, бросая сверток администратору. Тот не успел отреагировать, и сверток угодил ему в лоб. Сконфузившись, Анна поспешила уйти и быстро направилась к лифту. После этого она не придумала ничего лучше, чем просто сбежать! А если он решит, что она пьяна? Хуже всего, что теперь в его глазах она выглядит неповоротливой клушей. Анна поднесла руку ко лбу и еще раз мысленно прокрутила ситуацию. Господи, что он теперь о ней думает? Уж точно ничего хорошего… У Анны сжалось сердце. А он ведь так ей нравится, из-за него она даже начала носить контактные линзы вместо очков, и вот теперь его мнение о ней просто ужасно!

Мы видим, как Анна подверглась воздействию вируса чтения мыслей. Этот вирус внушает вам, что о вас думают плохо. Вы совершенно забываете, что можете лишь догадываться о том, что думают другие, и уж точно не знаете этого наверняка. Соответственно, и ваши реакции напрямую зависят от тех домыслов, которые вы считаете истиной в последней инстанции. Например, Анна убеждена в том, что администратор счел ее клушей, однако она не попыталась выяснить, так ли это на самом деле. Вместо этого она принимает свою догадку за действительность, поэтому неудивительно, что ей не по себе. <…>

Цитата дня:
Как не сесть за репост

После нескольких случаев уголовного преследования за, казалось бы, безобидный репост редакция FurFur выпустила памятку для тех, кто не хочет попасть в такое же положение. ВОС цитирует отрывок о том, что делать, если дело на вас все-таки завели, и что будет, если вас признают виновынм.

Методичка: Как не сесть за репост, FurFur

Что делать, если на вас завели уголовное дело?

Молчать. Ход предварительного следствия по «экстремистским» статьям не отличается от других уголовных дел и регулируется УПК. Если вы стали фигурантом такого дела, вас должны письменно об этом уведомить. Обязательно последуют вызовы на допросы. Помните, что у вас есть право отказаться давать какие-либо показания — об этом мы писали в памятке «Как общаться с силовиками».

Быть готовым к обыску. Не исключен и обыск, в ходе которого у вас могут изъять «орудия преступления» — компьютеры и средства связи. Подробнее об этом можно узнать в памятке «У меня обыск. Что делать?».

Найти адвоката. Во время любых следственых действий крайне желательно присутствие адвоката. Он может зафиксировать все нарушения ваших прав и дать советы о том, как правильно действовать. Поисками юриста стоит озаботиться сразу после того, как вас известили об уголовном деле. Не стоит пользоваться услугами адвоката по назначению. Не все они поголовно играют на стороне следствия, но такие случаи крайне распространены. Самый частый совет от таких защитников — «покайся, тебе скидка выйдет». Стоит ли прислушиваться к таким рекомендациям, решать вам.

Инициировать альтернативную экспертизу. Цель защиты в любом судебном разбирательстве — разбить доводы обвинения, которое пытается доказать вину подсудимого. «Экстремистские» дела исключением не являются. Один из важнейших этапов действий защиты — проведение альтернативной экспертизы, которая покажет несостоятельность документа, написанного под диктовку следствия. Идеальный вариант — когда суд назначает такую экспертизу по ходатайству адвокатов и выбирает для ее проведения неангажированных экспертов. В таком случае судья хотя бы изучит выводы и будет выносить решение, ознакомившись со всеми точками зрения.

Заказать альтернативную экспертизу, не дожидаясь ее назначения судом. К сожалению, гарантировать ее приобщение к материалам дела невозможно. Решение об этом принимает судья, руководствуясь собственными соображениями.

В последние годы суды крайне неохотно принимают решения в пользу обвиняемых по «экстремистским» статьям. Такие дела если и прекращают, то, как правило, по формальному основанию — за истечением срока давности. Тем не менее, бывали прецеденты, когда проведение альтернативной экспертизы помогало доказать отсутствие состава преступления. Пожалуй, самый яркий пример — уголовное дело по статье 282 в отношении челябинского блогера Андрея Ермоленко. В 2011 году его обвинили в разжигании ненависти к чиновникам. Через несколько месяцев защите удалось добиться прекращения дела.

Вас признали виновным. Что теперь?

Вашу технику уничтожат. Если суд признает вашу вину в экстремизме, вам грозит не только наказание, предусмотренное соответствующей статьей УК. Иногда судьи приговаривают к уничтожению «орудия преступления». Такой случай произошел, например, в Екатеринбурге. Компьютера и мыши лишилась осужденная по 282 статье жительница Екатеринбурга, которая делала репосты публикаций об украинском конфликте.

Вы лишитесь сбережений и возможности получать деньги через банк. Серьезное последствие — включение в так называемый «список Росфинмониторинга». Его фигуранты не могут совершать практически никакие банковские операции на территории России, их счета блокируют, им не перечисляют в полной мере социальные выплаты. Причем попасть в «перечень» можно даже будучи подозреваемым по делу об экстремизме. Закон предусматривает исключение из списка фигурантов, в отношении которых прекращают уголовные дела и тех, у которых погашены судимости, но на деле выйти из этого перечня бывает очень трудно.

Цитата дня:
Почему мы боимся ответственности в отношениях?

Wonderzine попросил психолога рассказать о том, как люди подменяют понятие «ответственность» в отношениях и почему многие ее так боятся. ВОС цитирует отрывок о манипулятивных сторонах этого явления.

Почему мы боимся ответственности в отношениях?, Wonderzine

«ОТВЕТСТВЕННОСТЬ» — СЛОВО-ЛИЦЕДЕЙ. Оно может маскировать очень разные понятия, при этом оно довольно абстрактно — именно поэтому к нему легко притягиваются самые разные смыслы. Ответственность в том понимании, которое предлагают словари, — это способность просчитывать последствия своих действий и принимать их, не дрогнув. Если человек, понимая, что его поступок, скорее всего, приведет к катастрофе (для него лично, его семьи или других людей), идет на это сознательно, c широко открытыми глазами, в каком-то смысле он действует «ответственно». Но в бытовых, повседневных разговорах под ответственностью мы имеем в виду совершенно другие вещи, каждый раз разные. Какие именно смыслы мы вкладываем в это слово, почти всегда приходится понимать из контекста, и контекст этот часто бывает довольно агрессивным.

Словами об ответственности мы очень часто подменяем прямое требование («Ты должна!» или просто «Я хочу!») или обвинение («Ты должен мне уже давно и не даешь!»). Обычно это делается в тех случаях, когда сказать прямо о своих требованиях мы почему-то не можем. Например, когда мы подозреваем, что на прямое требование мы получим такой же прямой отказ. Или где-то глубоко внутри мы убеждены, что требовать и хотеть, а тем более заявлять о своих желаниях не имеем права. В тот момент, когда мы открываем рот, чтобы сказать, чего хотим от другого человека, в нашей голове автоматически включается микропрограмма: «Много хочешь — мало получишь».

Но желание осталось, и оно беспокойно ищет способ себя проявить. Тогда на сцену выходит «ответственность», и мы пытаемся подменить свои личные желания неким общим правилом: не «Я хочу», а «Мужчина в семье должен» или «У каждого из нас есть ответственность перед партнером» — в надежде, что этот самый партнер этим правилом впечатлится. Это очень похоже на поведение ребенка, который в споре с другим ребенком зовет на защиту маму или папу и радостно прыгает за их спиной: «Вот, ты что, не слышишь, что моя мама говорит? Она тебе сейчас задаст!» Как мы знаем по опыту детских площадок, на некоторых этот прием действует: они пугаются или начинают испытывать вину.

Поэтому разговоры об ответственности никто не любит. Никому не нравится чувствовать себя виноватым, пристыженным и напуганным. Никому не нравится быть объектом манипуляций — а разговоры об ответственности часто (не всегда, но часто) манипулятивны. Особенно когда берутся максимально общие категории — «ответственность мужчины» или, например, «ответственность матери».

Эти манипуляции, как правило, не осознаются никем из участников. Очень часто слушатель и говорящий сами не до конца понимают, что они имеют в виду — слишком много эмоций. В чем ответственность конкретного партнера в этот конкретный момент? В том, что он где-то когда-то (а может быть, и «никогда») не помог. Не сделал что-то важное. Не защитил. Не заработал. Не выполнил обещанное. Что он может сделать в данный момент, чтобы исправить ситуацию? Кажется, что уже ничего.

Слушатель не всегда понимает, что главным содержание подобного разговора может быть, например, обида, или злость, или боль — то есть эмоция. И требование, которое лежит в его основе, — это требование утешения. Гораздо чаще тот, кому предъявляют целый букет обвинений в безответственности, приходит к выводу, что он уже все равно безнадежно виноват, ничего не исправить, и нечего стараться. Это точка, в которой из дискуссии очень хочется выйти, хлопнув дверью, — а такой выход порождает виток новых обвинений. Тот, кто размахивает «ответственностью» как флагом, очень часто берет себе в сообщники стыд обвиняемого — но это не та позиция, с которой можно далеко продвинуться.

Разговоры об ответственности увлекательно вести с философами и филологами, а в отношениях с близкими гораздо удобнее говорить о правилах. Правила можно обсуждать, уточнять и менять, если обе стороны согласны, но, говоря о них, очень полезно отсечь лишнее. Не существует ответственности «вообще», она всегда стоит перед кем-то. Если мы говорим об ответственности родителей (чаще всего матери), то она есть — по отношению к ребенку. Мать не является матерью ни обществу (и в этом смысле у нее нет «ответственности перед обществом»), ни своим родителям (это непосильный груз — быть мамой еще и для них).